Украина: охота за головами
Многие выбрасывают первую повестку из военкомата и ищут пути скрыться. Тем, кому некуда бежать, хуже. Вторую повестку им присылают уже по месту работы. Проигнорировать ее сложнее. О повестке знает начальство, и может проконтролировать процесс призыва.
Большой удачей считается личное знакомство с военкомом или его помощниками. В условиях дефицита кадров в провинции украинские военкомы обзаводятся добровольными помощниками в лице местных мелких чиновников (председателей сельсоветов, квартальных комитетов и т.д.).
Чаще добровольными помощниками военкомов люди становятся принудительно, но Киев это не волнует. В задачи помощников входит следить за процессом призыва и мобилизации украинских мужчин и юношей, а также доносить, если кто-то из них вздумает уклониться от призыва.
Среди помощников попадаются иногда сердобольные. Они вынуждены делать вид, что всей душой поддерживают киевскую хунту и желают поражения Новороссии. И втихаря обзванивают своих знакомых, предупреждают, чтобы прятали сыновей, которым Порошенко и Ко уготовили участь пушечного мяса.
Помощники военкомов ходят под дамокловым мечом. Их деятельность на виду, и любой прокол может дорого им стоить.
Малейшее противодействие намерениям киевской хунты влечет за собой наказание. Служба безопасности Украины опустилась до того, что подвергает преследованиям даже беззащитные семьи беженцев. Стоит кому-то из беженцев развернуть активную общественную деятельность в России, например, заняться сбором гуманитарной помощи другим беженцам, как в гости к их семьям на Украине наведываются сотрудники СБУ.
Уже имелись случаи, когда украинские гестаповцы вынюхивали информацию о людях, которые в России осмелились заняться сбором медикаментов и продуктов для сотен и тысяч беженцев, прибывающих в тот или иной регион. Визиты к родственникам таких беженцев-активистов, угрозы уголовного преследования – это уже норма для СБУ.
Птенцы гнезда Наливайченко почему-то считают, что украинским беженцам не нужны ни медикаменты, ни продукты. Они и их дети должны болеть и голодать, а те, кто им помогает на месте и пытается как-то наладить их быт и решить насущные бытовые вопросы – тот предатель родины и изменник, которого ожидает тюрьма.
СБУ пытается внедрить своих шпионов в лагеря беженцев в Ростовской и др. областях России, чтобы от них получать информацию о внутренней природе движения беженцев и т.д. Благодаря «заботам» негодяя Наливайченко, те из беженцев, кто возвращается из РФ на Украину, сначала попадают в фильтрационные лагеря. Там уже решат, что с человеком делать.
Собирал медикаменты для беженцев? Тебе их было жалко? Ах ты, изменник! Да еще не захотел пойти в украинскую армию для участия в АТО? Да еще смеешь не любить киевскую хунту? В тюрьму!
Из-за этого многие общественные активисты из числа украинских беженцев возвращаться на Украину не планируют вовсе. Даже если прекратиться война, украинское гестапо, все равно, не прекратит на них охоту. Только делать это будет по-тихому.
Не стоит забывать еще об одной проблеме – о многих сотнях политзаключенных. В России официально 46 политических заключенных, так господа из западных правозащитных организаций охрипли, доказывая, что Россия – тоталитарная страна.
На Украине политзаключенных – уже тысячи. И ничего, Запад молчит.
Они сидят в застенках, подвергаются пыткам и издевательствам, они надеются на помощь извне. И об этом нельзя забывать. Эти люди – известные и не очень, а есть среди них и вовсе безызвестные рядовые бойцы-антифашисты. Их семьи остались наедине со своим горем. Мы должны помнить, что мы обязаны добиться освобождения этих людей.
Министр ДНР Игорь Какидзянов, донецкий активист Михаил Чумаченко, одесские антифашисты братья Антон и Артем Давидченко и многие другие находятся в руках киевских сатрапов. Помочь им можем только мы.
Виктор Петренко
