Может сложиться впечатление, что самым тяжелым в 90-е было
отсутствие безопасности и голод. Это не так. Я говорю это как человек,
который зиму 1991 года мылся в ледяной воде в заиндевелой квартире (в
блокадной Армении электричество давали на 20 минут в день, хватало
только сварить макароны и вскипятить чай), а в 1993-м для лечения десен
ел толченую яичную скорлупу — эффект был недолгим, без витаминов кальций
не удерживается в организме.
И знаете, что я вам скажу? Это пустяки. Может быть, где-то — в
детдомах, в армии, в домах престарелых — насилие и голод и были самым
страшным. Но нам 1990-е открыли то, в чем в более жестких условиях
убедился Шаламов: человек невероятно вынослив. По крайней мере, до
определенного возраста. Я понимаю, что молодых это способно привести в
ужас, но ужас 90-х был не в этом.
Самым тяжелым в 90-е было чувство всеобъемлющего позора.
Это чувство невозможно было заглушить. Мы постоянно видели людей,
которым не могли помочь: нищие, беспризорные дети с пакетами клея, как
недотопленные котята. Больше всего было жалко взрослых — сильных,
образованных, работавших на страну, они были как бы воплощением нашего
будущего. Не получающие зарплаты. Беженцы. Погорельцы. Жертвы криминала…
Бывало, мы отдавали незнакомым людям последние деньги, но это не
помогало.
К тому же метро быстро заполонили профессиональные нищие —
бизнес отнимал у ограбленных даже возможность стоять с протянутой рукой.
А однажды у нас в комнате общаги, в РУДНе, месяц жила барышня-врачиха из Владимира, которую моя руммейта (
та самая, которой картошку привозили) подобрала ночью на улице.
Вошла с застывшим лицом и сказала:
— Там девушка у телефона плачет, говорит, ей ночевать негде.
— Так тащи ее сюда.
Руммейта просияла и завопила, как в анекдоте:
— Света, заходи!
Эта девушка, Света, приехала в Москву, чтобы выйти замуж за иностранца, и
кадрила (вы только не смейтесь!) нашего студента из Йемена. Он вежливо
принимал ее ухаживания, но ночевать не пускал и жениться отказался
наотрез. Так она и не стала гражданкой Йемена вместо этой безобразной,
генетически рабской России… Это словами не передать, эту логику 90-х.
Сейчас эта Света должна каждый день в церкви свечки ставить за закон
концентрации производства и капитала, благодаря которому мы все
выбрались из этой жопы. А тогда это было в порядке вещей: решительные,
уверенные в себе девушки мечтали стать проститутками (многим это
удалось), а робкие или неконкуретоспособные — захомутать иностранца.
Из
каждого утюга неслось «Американ бой, уеду с тобой». Над мечтой стать
ученым или космонавтом открыто смеялись. Смеялись над мертвыми героями
войны — целый жанр был в газетах. Ветеранов открыто попрекали тем, что
из-за них мы не живем, как в Германии.
Многие задним числом недоумевают: как так случилось, что в самой
образованной стране мира люди решили, будто стать проститутками,
бандитами и ларечниками лучше, чем стать шахтерами или главными
инженерами? Почему, вместо того, чтобы верить в прогресс и науку, они
поверили в инопланетян и заряжали воду от экрана телевизора? Что это за
сбой сознания?
А это никакой не сбой, это как раз и есть точное отражение реалий
того времени. Россияне месяцами и годами видели, как люди с образованием
и принципами были вынуждены либо голодать, либо пресмыкаться, и в
конечном итоге все через это прошли.
Все видели: вот ветеран, стоит в сугробе, продает свои медали
(старики, кстати, в массе своей на горбачевско-ельцинскую разводку не
повелись и ненавидели этих мразей страшно). Вот ученые: их труд пошел
насмарку, потому что завод где-то в Каунасе сдох и не прислал одну
детальку; вот воспитанные на советских идеалах граждане города
N, они голодают: их градообразующий завод купил у государства за фантики успешный бизнесмен, продал дорогое оборудование на металлолом, а выручку поехал пропивать в Лондон. Некоторые госслужащие получали зарплату, но она обесценивалась раньше, чем они успевали донести ее до дома. Так что же хорошего в умении сконструировать ракетный двигатель, вылечить ребенка или раскрыть убийство? Ты даже не можешь прокормить детей! Зачем ты 10 лет этому учился, придурок?
Люди из сложной системы попали в социальные джунгли, и их сложные знания оказались не нужны. Из поначалу спокойных «как-нибудь устаканится» мирных граждан они превращались в беспомощных психов.
Они больше не могли добыть пропитание с помощью высокопроизводительного труда и науки. Зато они могли попытаться зарядить воду от телевизора — это было доступное им действие, и они его делали, как делали и массу других несвойственных им экспериментальных действий, надеясь, что это поможет.
Они не могли связывать будущее страны с каким-то позитивным процессом —
не было таких процессов — и, чтобы не спиться окончательно, не убить детей и не выброситься из окна, они верили в прилет инопланетян. (Кстати,
когда я спросила отца, что он думает об инопланетянах, он не моргнув
глазом сказал, что это пропаганда буржуазии, чтобы отвлечь трудящихся от
борьбы за свои права, — фу, сказала я, как скучно, но скучно это было
именно потому что это знание нельзя было применить).
Большинство трудящихся было не способно к радикальным политическим действиям как из-за их гуманизма, так и из-за дезориентации. Не
было такой крупной газеты, в которой в каждом номере не разоблачались
бы «преступления» сталинизма, «сталинизм» же при этом размазывался на
весь социализм. Зато были предельно политически активны братки и спекулянты. А простые люди просто хотели жить, как весь цивилизованный мир, и умирали, так и не поняв, отчего.
А вот для либералов был рай. Они во всех
СМИ пели, что надо быть предприимчивым и обогащаться. А как обогащаться?
Что-то придумать полезное, произвести и продать нельзя — зарплаты в
стране не платят.
Можно дерьмовый ширпотреб (трусы, носки, штаны) из третьих стран
привезти, где рабочий труд почти ничего не стоит, и впарить подороже
тем, у кого еще деньги остались. Но такой бизнес — мелочи, промежуточный
этап.
Можно что-то производить, а зарплаты не платить — так все
собственники и делали.Но главный способ нажиться был отжать.
Кошелек/ювелирку. Квартиры. Доходы с торговых точек. Заводы и отрасли.
Бандиты были везде, и ими было пронизано все.
У большинства из них жизнь была недолгой: они получали свой сервелат,
водку, проституток, немного импортных шмоток, радовались этому, как
дети, и умирали каким-нибудь особо неестественным способом, освобождая
место для новых «решивших рискнуть».
«Мисс Очарование» Элеонора Кондратюк, которую облили кислотой
Власть бандита над обычным человеком, кем бы он ни был, была абсолютной.
Любой бандит мог сделать с честным человеком, его семьей и детьми что
угодно. Он легко подкупал или запугивал милиционера, или его начальника,
или начальника начальника. Собственно, честный, не награбивший
милиционер и был обычным человеком; он был почти так же беззащитен перед
бандитом, как любой другой.…
Уже в 2000-х, сидя в редакции, я взяла
полистать новый учебник не то паталогоанатомии, не то судебной медицины,
его зубрил наш дизайнер за ради второго высшего. Поскольку советские я в
детстве читала, мне стало интересно сравнить. На первой же раскрытой
странице было написано нечто вроде: «иногда причину смерти так сразу и
не определишь. Вот был тут случай: приехали сотрудники по вызову, а там
человек хрипит, говорит, «умираю», а внешних повреждений нет, — и умер.
Осмотрели — внешних повреждений нет. А потом смотрят, кишечник его в
углу валяется — его через анус крючком подцепили, наружу вытянули и
вырезали, а мы-то голову ломали!»
После 1993 года систему МВД окончательно почистили, и на смену
защитникам народа пришли защитники бандитов. Потом бандиты переписали
законы, и милиция стала защищать уже не бандитов, а как бы законы,
написанные бандитами. Это не очень гламурно, но хотя бы избавляет
население от появления массы новых братков и передела собственности
(который
часто является войной в том или ином масштабе
).
Кстати, сейчас правильно называть их «полиция» и «собственники
предприятий». Сейчас вообще многое завуалировано. Тогда же было очень
прозрачно: если человек разбогател, значит, он у кого-то отнял. Неважно,
как: грабежом, мошенничеством или с помощью аукциона, — он отнял это у
других.
И, да, венчал это великолепие вечно бухой, с трудом стоящий на ногах президент.
Эстетически сия общественная структура была оформлена предельно четкой цветовой дифференциацией штанов:
@ если ты успешный-перспективный, ты носишь малиновый пиджак;
@ если на тебе турецкий свитер
Boys или вязаные лосины (хипстерята, если вы из всего только их увидите — вы будете кричать во сне), —молодец, барахтаешься, человечишко! Малиновый пиджак, Boys или лосины не
могли быть некрасивыми, как не могут быть некрасивы деньги. Они не
могли «не идти» или «плохо сидеть», это была беспримесно ранговая вещь.
@ если на тебе одежда советского
производства — пора на кладбище, совок! Эта одежда могла быть сколь
угодно качественной, стильной, подчеркивающей вкус и фигуру — она
говорила только об одном: этот человек не вписался в рынок. Постепенно
эта одежда приходила в негодность и висела на истощенных людях, как на
вешалках… А мы на все это смотрели.
Одно из самых ярких воспоминаний: изможденный старик, который
распродавал домашние елочные игрушки у метро «Сокольники»… И мой дед,
который слушает радио, где
говорят про очередной межнациональный конфликт, и повторяет: «Сволочи! Сволочи!»
Уже в 1998 году была история: победительницу конкурса красоты облили
кислотой. Мне она запомнилась главным образом потому что газеты писали о
ней в духе «Ромео и Джульетты», типа, роковая страсть, отвергнутый
влюбленный. А всем нормальным людям было ясно, что это просто какой-то
бандит решил, что раз она королева красоты, то теперь и будет
обслуживать его в постели, в рамках, так сказать, демократии и свободы
выбора. Самое смешное, в 2000-е виновных посадили — «и времена не те, и
Николай не тот»…
Уровень алкоголизма и наркомании в 90-е, на мой взгляд, был
обусловлен не погоней за удовольствиями или желанием снять стресс. Это
было стремление к суициду той или иной степени осознанности: быть живым
было стыдно. Это делало тебя соучастником всего этого. Те, кто поднялся,
отнимали у других. Те, кто выжил, — люди, которые научились проходить
мимо этого.
Может быть, поэтому многих раздражает, когда их заставляют вспоминать
90-е. В частности, я очень не люблю эту тему. Я считаю, что про это все
уже написано в бульварных романах Андрея Константинова («Бандитское
что-то там»), а кто не любит читать, может посмотреть фильм «Жмурки», и
на этом тема исчерпана.
Но некоторые любят ностальгировать по времени больших возможностей.
Сколько тогда было еще не вывезенных в деревенские сараи стариков с
московскими квартирами! Еще не проданных на металл станков! Еще не
принужденных к проституции наивных девушек! А уж сколько было еще не
сданных иностранным корпорациям земель по цене «рубль в год»…
Источник
Повсюду на украинской земле разбросаны артефакты гораздо более высокоразвитой цивилизации…
