Archive for 03/19/18

Нет, никто, конечно, кто хорошо знает, что из себя представляет спикер Верховной Рады Андрей Парубий не может всерьез выдвигать ему серьезные интеллектуальные требования.

Но все же, Андрей Парубий слишком заговаривается даже для человека со справкой из "желтого дома". Правда, справедливости ради, заговаривается иногда по делу. И, что примечательно особенно, заговаривается по Фрейду.

Андрей Парубий очень хотел попросить западных исконных братьев не признавать выборы президента в Российской Федерации, а взял и попросил не признвать таковые на Украине. Что, скажем, довольно осмысленно, если бы не было всего лишь оговоркой. Но и частит он с ними далеко неспроста.

"Вчера состоялись так называемые выборы международного преступника Путина - оккупант провел так называемые выборы президента и на территории оккупированного Крыма. Хочу напомнить, что украинский парламент принял постановление-обращение ко всем странам свободного мира и международным организациям не признавать легитимности этих выборов, исходя из общего принципа, что право не может возникнуть из правонарушения", - сказал Парубий в ходе брифинга, заявляя о позиции по поводу президентских выборов в России.

"И мы будем призывать парламенты других стран мира встать на нашу позицию и занять такую же правовую позицию относительно так называемых выборов президента Украины", - сообщил далее Парубий.

Напомним, совсем на днях Андрей Парубий сообщил по Фрейду о подготовке незаконных выборов президента Украины.

antifa

Ростислав Ищенко об итогах президентской избирательной гонки и будущем России

Предварительные данные: явка около 70% (67% по итогам обработки 92% бюллетеней) и 76% голосов — за Владимира Путина. Более чем на пять миллионов голосов больше, чем на выборах 2012 года.

Чтобы оценить такой результат только в количественном выражении, необходимо понять, что этих пяти с лишним миллионов голосов, на которые Путин улучшил свой предыдущий результат, достаточно, чтобы избрать президентов всей Прибалтике. Если же не ставить задачу победить именно в первом туре, то и в Молдове тоже.

А никто и не сомневался

Никто не сомневался, что действующий президент России выиграет выборы. Также ни у кого не было сомнений, что он их выиграет в первом туре. Как бы ни издевались над зарубежными «друзьями и партнерами» отечественные юмористы, как бы ни осмеивал их фольклор, на деле посольства и резидентуры не зря едят хлеб, и политическую ситуацию в России они оценивают куда лучше, чем таксисты и парикмахеры.

После 2012 года никто из адекватных западных политиков не рассчитывал на российский майдан. Если не вышло шесть лет назад, то после Крыма и Сирии тем более не на что было надеяться.

Но политическая игра идет не просто долго. Она идет из расчета на десятилетия. Сегодняшний проигрыш является фатальным только в том случае, если исчезает проигравшее государство. Если же оно выживает, то обязательно начинает отыгрываться. Собственно, в России занимались этим последние четверть века (после распада СССР).

Поэтому у нас не было (и не могло быть) сомнений в том, что, проиграв текущие российские выборы, внешнеполитические оппоненты попытаются отыграться на следующих. То есть нынешние были им интересны только с точки зрения создания задела (плацдарма) для дальнейшей игры.

Задача представлялась «друзьям» России относительно простой. Необходимо было максимально мобилизовать всех оппозиционеров, даже весьма условных (левых и правых, либералов и «патриотов», тех, кому просто «хочется новых лиц» и кто «никогда не ходит на выборы»). С одной стороны, надо было сбить явку (под предлогом того, что «все равно результат известен»). С другой — максимально понизить процент голосов за Путина.

Условная победа в том же первом туре, но при явке 60% и с результатом у президента 55% позволила бы заявить, что российское общество не поддерживает актуальную политику, что оно «не желает конфронтации с Западом».

Игры «друзей и партнеров»

«Партнеры» немедленно занялись бы подсчетом количества потерянных голосов. Ближайшие шесть лет нам рассказывали бы, как народ «отворачивается от власти» и «ищет нового лидера». И не надо думать, что это была бы неэффективная стратегия. Опять-таки, задача Запада не заключалась бы в том, чтобы добиться победы своих ставленников на следующих выборах. Необходимо только более-менее уравнять количество голосов «за» и «против» нынешнего курса.

«Партнерам» было желательно добиться хотя бы относительного баланса. Пусть бы даже общий результат был 55% против 45% — даже такой расклад позволял начать активную игру против власти. Причем совсем не из расчета на ее свержение. Всего лишь на дестабилизацию обстановки.

Внутриполитические проблемы должны были бы связать Кремлю руки во внешней политике, увеличить его уязвимость, заставить его переориентировать ресурсы извне внутрь страны.

Вынужденное сокращение внешней активности привело бы к снижению поддержки союзников, увеличило бы их уязвимость, заставило бы искать других покровителей. Для России начал бы развиваться тот же сценарий, который сегодня развивается для США, которые потеряли поддержку традиционных союзников на Ближнем Востоке и с трудом удерживают хотя бы видимость евроатлантического единства Запада.

Убей себя сам

Опыт распада СССР (да и любых других глобальных государств) свидетельствует о том, что сокращение внешнеполитических возможностей вызывает опережающее (в геометрической прогрессии) сворачивание финансово-экономического могущества, что, в свою очередь, ведет к обвальному падению уровня жизни населения и сокращению доходов бюджета. Государство попадает в замкнутый круг, в хроно-политическую воронку, безальтернативно затягивающую в дурную безысходность. Прорыв требует огромных усилий, концентрации всех ресурсов, талантливой власти и самоотречения минимум целого поколения. Такие условия очень редко совпадают.

Прошедшие выборы должны были придать России первый (совершенно незаметный) толчок к ослаблению и выпадению из большой геополитической игры. Дальнейшее было бы делом техники и времени (ближайших десяти-пятнадцати лет).

Результат прошедших выборов гарантирует нам те же полтора десятилетия относительной стабильности. В этот период на Россию будут давить, ее будут втягивать в конфликты. Но каждая попытка связывания российских ресурсов будет означать для геополитических оппонентов Москвы необходимость задействовать собственные ресурсы, причем в разы большие, чем те, которые будут связаны.

Надеясь на свою превосходящую экономическую мощь, Запад последние два десятилетия шел именно по этому пути. США и ЕС совершенно неэкономно расходовали ресурсы, исходя из тезиса: «Пока толстый похудеет, худой умрет». В результате Россия поправилась, а Запад похудел настолько, что лишних ресурсов у него просто не осталось.

Именно поэтому возникла необходимость повторить трюк, сыгравший в случае с СССР — Россию необходимо было остановить за счет ее собственных ресурсов. Сделать это можно, только стимулировав внутренний конфликт.

Это нокаут

Абсолютная (нокаутом) победа Путина на выборах, означающая поддержку населением текущего курса и дополнительную сплоченность в ответ на внешнее давление, гарантирует не только следующие шесть лет президентского срока. В политике действует определенный люфт.

Стабильность не переходит в нестабильность моментально. Необходим достаточно длительный переходный период. Для СССР он уложился в десять лет, считая со смерти Брежнева, после которой последовала чехарда генсеков, а затем неудачное и неадекватное правление Горбачева. Для США период нарастающей нестабильности (явный, всем заметный, аналогичный тому, который случился в СССР в 80-е годы) продолжается уже 10 лет (с кризиса 2008 года).

При том, что в распоряжении Вашингтона на порядок большие ресурсы, чем те, которыми располагал СССР. При том, что США все еще имеют возможность аккумулировать в своих интересах ресурсы всей Европы и половины мира, продержаться еще десять лет существующая глобальная политико-экономическая система, основанная на безраздельном господстве США (и Запада в целом), могла бы только в случае игры на победу (достигая каждый год хоть маленьких, но успехов и имея перспективу окончательной победы в обозримом будущем).

Без такой перспективы возможность мобилизации и концентрации ресурсов резко сокращается, а тенденция к внутриэлитному конфликту на Западе прямо пропорционально возрастает. Шесть лет гарантированного опережающего развития и минимум еще шесть лет условной стабильности (даже в самом плохом для России случае) просто не оставляют Западу шансов.

Новая глобальная конфигурация — полицентричный мир

В течение текущего года еще возможны попытки взять Россию нахрапом, за счет резкого и неожиданного усиления давления, за счет шантажа военной опасностью. Но это уже будет откровенный блеф. Сродни наглости Терезы Мэй и ее полуотставного правительства, пытающегося за счет конфронтации с Россией укрепить свои внутриполитические позиции и консолидировать Европу вокруг Британии. Задача неразрешима ни для маленькой Британии, ни для Запада в целом. Тенденция к заключению отдельными членами ЕС сепаратных соглашений с Россией теперь будет только нарастать.

Текущий год еще будет формально трудным, поскольку лидеры Европы (Франция, Германия, Италия) будут торговаться за условия «прекрасного нового мира» (чтобы понять, насколько жесткой бывает такая торговля, достаточно вспомнить, с чего начиналось российско-турецкое партнерство в Сирии). Но к исходу текущего года, тем более к средине следующего, мы уже сможем оценить в первом приближении контуры новой глобальной конфигурации.

Причем, кто не успеет, тот опоздает, как опоздала Украина, в 2014 году рассчитывавшая делить совместно с Западом трофеи на развалинах убитой санкциями России, а сегодня сама являющаяся потенциальным объектом раздела между своими же бывшими западными партнерами.

Принцип «Умри ты сегодня, а я завтра» для Запада универсален и распространяется на всех членов мирового сообщества, включая самые уважаемые страны ЕС и НАТО. А у восточноевропейских лимитрофов, совсем недавно радостно перебежавших из СЭВ в ЕС, осталось совсем не много времени для принятия нового ответственного решения. Иначе, занимаясь дележом соседей-неудачников, они могут не заметить, как сами станут объектом если не раздела, то финансово-экономического ограбления со стороны «старших товарищей» по Евросоюзу.

В общем, российские избиратели обеспечили Владимира Путина неограниченным по времени мандатом на окончательное построение полицентричного мира. Всем остальным придется как-то жить в этой новой геополитической реальности. И чем раньше они это осознают, тем им же будет лучше.

Ростислав Ищенко, Sputnik

Тема выборов гремит. Явка, первые результаты, обсуждение онлайн трансляций с участков, очередной визг несогласных, которые всякий раз изобретают новый повод для своего несогласия. Несистемная, она же внесистемная и бессистемная, оппозиция уже называет состоявшиеся выборы президента страны «самыми скандальными за последние годы». Хотя скандальность этих выборов связана прежде всего с их оценками со стороны тех, кто стал так называемым абсентеистом и участие в голосовании попросту проигнорировал. Среди абсентеистов и сами «несогласные», которые развернули целую кампанию с призывом к гражданам не ходить на выборы так же, как и они.

При этом нельзя отрицать того факта, что скандальные выборы президента в новейшей истории России действительно бывали. Безусловным фаворитом «рейтинга» скандальности являются выборы 1996 года. Речь о тех самых выборах, когда президентом был переизбран человек, рейтинг которого перед началом предвыборной гонки никак не давал повода предполагать, что именно этого человека страна изберёт главой государства на следующий 4-летний срок.

Так, в январе 1996 года рейтинг Бориса Ельцина находился на отметке в 6 процентов, и достаточно серьёзно уступал электоральному рейтингу Геннадия Зюганова. У Зюганова службы социологического мониторинга в тот год фиксировали примерно 14-15% рейтинга – по данным одних служб, и до 30% - по данным других). Шестипроцентный рейтинг Ельцина, в частности, приводился Фондом «Общественное мнение».

Несмотря на столь невразумительные цифры, так называемые демократы, а также внешние спонсоры того, что в те времена называлось в России демократией, поставили на Ельцина. Весьма «оригинальное» решение – всё равно что на скачках ставить на скакуна, который в силу объективных причин сам не сможет первым прийти к финишу. Собирались ли делать ставку на другого кандидата – вместо Ельцина? Да, варианты были. Один из таких вариантов – Анатолий Собчак, тогдашний мэр Санкт-Петербурга, пользующийся немалой популярностью в городе на Неве. Однако Собчак после разговора с «кандидатом номер один» заявил, что участвовать в выборах 1996 года не будет.

Из тогдашнего заявления главы Санкт-Петербурга:

«Ельцин пойдёт на второй срок, несмотря ни на что».

И это «несмотря ни на что» с одной стороны выглядело абсолютной авантюрой «демократов», а с другой стороны давало повод заподозрить систему в том, что в 1996 году она руководствовалась известным постулатом «Важно не как голосуют, а как считают». Посчитали «правильно». Причём результат человека с 6-процентным рейтингом стал феноменом в современном политическом мире. Правда, удивляться тогда вряд ли стоило, особенно после заявления президента США Билла Клинтона, сделанного незадолго до выборов в России:

«Мне очень хочется, чтобы этот человек (парень) победил».

И «парень», как известно, победил.

Победил так, что даже лица, принимавшие участие в искусственном раздувании ельцинского рейтинга, после выборов признали, что по всем нормативам побеждал совсем другой кандидат. Правда, этот самый «другой кандидат» через некоторое время объявил, что борьбу за власть тогда фактически слил, добавив примерно следующее: крови не хотел. С одной стороны, высоко, гуманно, великодушно, а с другой стороны – для чего тогда весь этот цирк с конями устраивался? – чтобы кинуть миллионы тех, кто кандидата реально поддержал?

Но те выборы были «замечательны» отнюдь не только тем, что победу в них праздновал человек фактически с «плинтусным» рейтингом. «Замечательны» они были ещё, например, тем, что в них участие принимал Михаил Горбачёв. Сам «величайший гений перестройки». И тут тоже есть повод для того, чтобы лишний раз удивиться. Так, для участия в выборах кандидатам в кандидаты было необходимо собрать по 1 млн подписей. Горбачёв, если верить тогдашнему составу ЦИК, свой миллион собрал. А в ходе голосования за Михаила Горбачёва проголосовали чуть больше 386 тыс. человек. Другими словами, (чисто математически) не проголосовали за кандидата Горбачёва даже те, кто за него перед выборами свои подписи ставил. Это к вопросу о том, какими методами подписи были собраны, и были ли они собраны вообще...

Вопрос: с какой целью Горбачёв вообще шёл в 1996 году на выборы?

На этот вопрос пытается отвечать сам Горбачёв (тогда, в ходе предвыборной гонки):

«России тяжело. Я не могу стоять и потирать руки: мол, вы тогда заварили кашу с Ельциным, вот и расхлёбывайте. Нет, я бы был уже не Горбачёв. Надо помогать России, выручать».

Это заявление Горбачёва о «помощи стране» и необходимости её «выручать» фактически точь-в-точь повторяло его заявления в те годы, когда он находился во главе СССР. Помог... Выручил... Страны не стало. А могло бы не стать и в 1996 году (уже Российской Федерации) – хотя бы на фоне Чеченского конфликта.

Почему же на Горбачёва тогда не сделали ставку его западные друзья? Почему не поддержали.

А зачем? Американские разведывательные службы были явно более осведомлёнными по поводу реального рейтинга Горбачёва в 1995-1996 годах, нежели ЦИК. Другое дело, что лишь немногим лучше были рейтинговые показатели и Ельцина. Но Горбачёв к тому моменту уже был отработанным для них материалом, а на Ельцина те же США возлагали в 1996 году большие надежды – желали ставку, согласно которой, как тогда казалось Вашингтону, может воплотиться в реальность их «влажные» фантазии и о развале России. Достаточно вспомнить, с каким воодушевлением на Западе встретили (а изначально и продвигали) позорные для России Хасавюртовские соглашения с террористами (уже после ельцинской «победы» на выборах). В результате тех соглашений от России фактически откалывался один из регионов, что с новой силой подогревало бы в конечном итоге сепаратистские настроения и в других субъектах федерации, элитки которых так желали «самостийности».

Ельцина в итоге к финишу тогда буквально принесли, в кресло усадили, «корону» нахлобучили, ибо всех «друзей России» именно он больше других устраивал.

Пляшущий под дудку (во всех смыслах этого слова) президент страны, которая была пущена под откос – разве не радость для тех, кто сегодня никак не может понять: как они за ельцинскими плясками проспали Путина... Мол, в какой же конкретно момент Ельцин станцевал не туда?..

И, приняв откровенное участие в чудовищных махинациях в 1996-м, теперь кричат на всех углах, что выборы 2018 года в России «носили скандальный характер».

Алексей Володин

«Котик лапку опустил в синие чернила…» Вспомнили? Детские анкеты, опросники и откровенники времен СССР. Их называли по-разному, но знали про них все советские девочки. Как же они выглядели и ради чего все затевалось?

ОТКУДА ВЗЯЛИСЬ

Тяга советских школьников к красоте была иррациональной, и остановить их на пути к прекрасному было невозможно. Чего стоили стенгазеты, которые с любовью и восхитительной скрупулезностью выпускали в каждом классе.

Но кроме этой общественной части каждая девочка и даже некоторые мальчики создавали еще и красоту индивидуальную: украшали тетради, дневники, пеналы. Почему-то учителя с этим активно боролись. К счастью, были еще анкеты, песенники и гадалки, в которых дети могли по-настоящему оттянуться. Самыми популярными были первые.

Популярность их объяснялась не столько ярким внешним видом, сколько содержимым. Идея была простой, но гениальной. По сути, это было как бы продолжение дамских альбомов, про которые детям обязательно рассказывали на уроках литературы, но в более актуальном виде.

Собственно, первые анкеты завезли из Европы еще в девятнадцатом веке. Но в отличие от «старорежимных» дам советские девочки предпочитали не какие-то размытые приятные хозяйке строчки, а ответы на вполне конкретные вопросы. Возможно, тут сказалась общая любовь всей системы к анкетированию и опросам.

Детей не интересовало место прописки или наличие родственников за границей, на первом месте стояли более личные вещи. Затевалось все ради ответов на «Кто твой друг?», «Кто твой враг?» и обязательно «Кого ты любишь?». Интересовало это не только владелицу анкеты – все, кто получал тетрадь в руки, внимательно изучали написанное и обсуждали до бесконечности.

В некоторых районах тогда еще необъятной родины анкеты из-за этого даже называли «откровенники». И даже тот факт, что некоторые хитрецы ставили пропуск, не снижало накала страстей. С их помощью даже признавались в любви. Получалось намного милее, чем по СМС или в чате.

КАК ВЫГЛЯДЕЛИ

Главное и, по сути, единственное требование к ней – она должна быть красивой. Использовали обычно толстую тетрадь на 96 листов (реже на 48). Чтобы было понятно, предмет достаточно дорогой и дефицитный: стоила она аж 44 копейки и периодически пропадала из продажи. Поэтому к ее украшению подходили серьезно.

Начиналось все с обложки. Тогда ничего не знали про скрапбукинг, но принцип был примерно тот же: все, что есть под рукой, и побольше клея.

Конечно, с учетом того, что на канцелярском клее камушки и ракушки не держались. Оформленческий пыл поубавляли только тогда, когда удавалась достать импортные тетради с яркими обложками. Это было круче любой аппликации.

Обязательно украшали форзац и первые страницы. Вначале надо было написать правила. Ничего сложного, обычно запрещали вырывать страницы, править чужие ответы и всячески их портить, а также использовать «плохие» слова.

Особым шиком были правила в стихотворной форме. Можно было не выдумывать что-то с нуля, а воспользоваться уже готовыми, например:

«Анкета – не тетрадь,
Листы не вырывать,
А прошу еще о том –
Не писать карандашом!»

Иногда добавляли и какое-то пожелание. В идеале тоже в стихотворной форме.

«Пишите, милые подруги,
Пишите, милые друзья,
Пишите всё, что вы хотите,
Вот только глупости нельзя!»

Анкеты, кстати, все же иногда портили, несмотря на все правила. Чаще всего злоумышленниками выступали мальчишки и «добрые» подруги.

После предисловия шли сами вопросы. Чаще всего их было около 20, но были и короткие и умопомрачительно длинные варианты. Лист с содержанием/оглавлением мог находиться как перед вопросами, так и в конце анкеты. Его заполняли все, кто участвовал в опросе, аккуратно вписывая имя и фамилию и номер страницы с ответами.

Все свободное пространство хозяйка анкеты обязательно украшала. Чаще всего просто разрисовывала. Самое интересное, что краски почти никто не использовал, карандаши вообще не котировались.

Крутым считалось использование цветных фломастеров. Особенно если в наборе были какие-то не очень стандартные цвета. Их должно быть как можно больше, чтобы обязательно заметили. Сиреневые, розовые и фиолетовые цветы буквально оккупировали первые станицы.

Ну и, конечно же, вырезки и наклейки. Тут вариантов могло быть много: девушки из советского глянца, типа «Работницы» или «Крестьянки», иллюстрации из солидных журналов, любые издания о моде.

Единого мнения о том, стоит ли украшать ответы, не было. Чаще всего к этому подходили не менее ответственно, чем к обложке. Это был способ как-то показать свое отношение к хозяйке. Тогда уж использовали весь доступный арсенал: вырезки и фломастеры.

ЧТО СПРАШИВАЛИ

Главные вопросы, безусловно, касались отношений. То есть уже упомянутые «Кого любишь?» и «С кем дружишь?», но останавливаться только на них – это слишком скучно. Их в обязательном порядке разбавляли другими пунктами.

Составить такой опросник было не так просто, как может показаться. Полностью копировать чей-то чужой откровеннник означало признаться в том, что собственная фантазия подводит. Хотя бы несколько вопросов приходилось выдумывать самостоятельно.

В обязательной части необходимо было представиться, написать день рождения, в более позднее время еще и знак зодиака. Тут же было необходимо указать, в каком классе учишься. В пионерлагерях, куда приезжали из разных городов, могли попросить почтовый адрес. Дружить по переписке во времена СССР было чрезвычайно модно.

Следующий блок вопросов можно было назвать «Симпатии». Здесь спрашивали обо всем, что может нравиться: любимые цветы, книги, фильмы, песни, актеры, певцы и тому подобное. Тут же обычно прятали и самые интересные вопросы, те самые про любовь и дружбу. Но некоторые особо не заморачивались и размещали их в самом конце, «на виду».

Последний блок – самый философский. Именно здесь многие и упражнялись в фантазии. Тут поднимали глубокие темы: «Что такое любовь?», «Какой должна быть дружба?», «Какие три вещи ты возьмешь с собой на Луну?». Иногда встречались и странные пункты, вроде «Зачем ты ходишь в школу?» и «Как победить лень?».

Школьницы повзрослей, а анкеты вели вплоть до старших классов, вместо ненужной погони за оригинальностью предпочитали перейти к более актуальным темам взаимоотношения полов. Появлялись важные вопросы вроде «Зачем люди целуются?» или «Почему парень обнимает девушку?». В общем, время анкет заканчивалось как раз тогда, когда в этих пунктах появлялась конкретная информация.

НЕ ТОЛЬКО ВОПРОСЫ

Вопросы были не единственным, о чем должна была побеспокоиться владелица анкеты. Их необходимо было разбавить чем-то веселым. Частенько появлялись страницы со стихами, текстами песен, а в классах постарше – с тематическими афоризмами.

Но, откровенно говоря, последние призывали на помощь только, чтобы заполнить пустоту. Другое дело – секретики, гадалки и небольшой кармашек для подарков. Их делали в каждой такой тетради без исключения, и это были своеобразные мини-игры.

Интереснее всего было играть в подарки. На одной из страниц делали небольшой кармашек. Чаще всего его просто приклеивали, реже соединяли намертво с помощью все того же ПВА две страницы и в одной из них вырезали щель, как в почтовом ящике. Клали в такие кармашки сущие безделицы по современным меркам: фантики, вкладыши и суперприз времен СССР – наклейку. А иногда конвертик оставался пустым, особенно если анкету давали мальчикам.

Игра в гадание тоже была практически обязательной. Конечно, существовали специальные тетради-гадалки, в которых предлагалось сразу несколько разных способов заглянуть в будущее, но и в откровенниках без этого не могли обойтись.

Обычно от листа отрезали полоску, которую делили на несколько частей. Снова немного клея и теперь по каждой бумажкой скрывался ответ на какой-то вопрос. Чаще всего предлагали выбрать свою будущую любовь. Отогни любой квадратик и прочти, какой она будет: страстной, счастливой, несчастной или бестолковой.

Секретик сделать было проще всего: достаточно согнуть лист в треугольник и написать снаружи «Секрет. Не открывать!». Внутри рисовали свинку и оставляли поучительное «Ну, какая ж ты свинья! Веди написано – нельзя!».

Еще один вариант: лист складывали в тонкую полоску и писали на ней «Хочешь увидеть слона?». «Рулончик» приходилось разворачивать полностью, чтобы после издевательского «Иди дальше» прочитать «Пока ты шел, слона съели волки, остались от слона попа да иголки». Почему иголки – до сих пор остается загадкой.

КАК ВСЕ ЭТО РАБОТАЛО

Создавалась вся эта красота не просто так – требовалось еще собрать ответы. Некоторые сравнивают такие анкеты с соцсетями. Ну а что? Все те же френды, лайки, глупенькие посты со стихами и котики во всех возможных комбинациях и ракурсах. Были даже свои тролли и забаненные.

Сходство действительно поразительное, но существовало одно очень важное отличие: все события происходили не в самом откровеннике, а вокруг него. Получив очередной ответ, девочки вначале внимательно изучали его, а потом долго и яростно обсуждали с подружками. При этом мелочей в этом деле не было.

Даже то, как анкету раздавали, имело значение. Смелые и решительные девочки могли просто дать заполнять ее всем по очереди. Естественно, даже в самом дружном классе не обходилось без эксцессов. Кто-то рассчитывал, что именно его назовут лучшей подругой, у других в симпатиях оказывался один и тот же мальчик. Некоторые еще и сравнивали свои анкеты в поисках несоответствий.

Более избирательные и острожные девчонки куда серьезнее подходили к тому, кто появляется в их тетради. Это было одновременно демонстрацией симпатий и доверия. Поэтому мальчики, хоть и не баловались созданием анкет, считая их абсолютно девчачьей забавой, но заполнить ее в большинстве случаев соглашались. Это приятно грело их самолюбие. Хотя к ответам на самые животрепещущие вопросы мальчишки могли подойти абсолютно безответственно. Видимо, они даже не подозревали, как внимательно изучались все их ответы.

Британский виток международного «рашагейта» вызвал в России явное недоумение — что доказывается гигантским количеством озвученных версий на тему «чего это они»

Прежде такого недоумения русофобия у русских не вызывала. Раньше всё было понятнее.

Когда «вопль-кампании» прокатывались по западным институтам и их российским прокси лет двадцать назад, в годы Второй Чеченской — они имели непротиворечивое объяснение. Запад не желает, чтобы полуразобранная Россия собиралась заново, и делает для этого что может. А мог он тогда довольно много — мы были бедны, мы были должны, многократно кинуты и зависимы настолько, что получали от него же продовольственную помощь.

Когда аналогичная волна прокатилась спустя почти десятилетие, летом 2008-го — она тоже имела непротиворечивое объяснение. Это была реакция удивления на слишком быстрый и бесславный финал грузинского блицкрига. Отдельной строкой проходило изумление тем, что Россия вообще отважилась отреагировать.

Затем, в 2010-х, русским пришло время недоумевать. Потому что западные партнёры начали проводить кампании, с точки зрения здравого смысла ставящие цель «создать себе же проблемы».

Российские представители на словах, на пальцах и чуть ли не в картинках объясняли партнёрам, что иметь дело лучше со стабильной и цельной страной, чем с аморфным диким полем на месте ядерной державы. Указывали на успешно раздербаненные Ливию и Ирак и интересовались, какого черта повторять это в других местах с заведомо худшим эффектом. Западные партнёры смотрели сквозь — и продолжали со странным упорством финансировать в России множественные сепаратизмы, гражданские институты антигосударственной мысли и даже откровенно бессмысленную «антипутинскую оппозицию».

Затем непротиворечивое объяснение было найдено: глобализация просто видит своим врагом национальные государства как таковые. Глобализация равнодушна к нестабильности в каких-то местах — хаос не оказывает ей сопротивления, в отличие от систем. Поэтому метрополия строящейся глобальной империи — США — профессионально занимается экспортом нестабильности туда, где ей противостоят системы.

В эту картину уложились и киевский майдан, и «арабская весна», и санкции-2014. Отечественные комментаторы привыкли к мысли, что идёт идеологическая война между устанавливающейся «глобальной сетевой империей» и «миром наций».

И так продолжалось до тех пор, пока в 2016-м с этой войны за глобальную империю внезапно не сбежала метрополия. После чего тут же выяснилось, что сами американцы в значительной степени воспринимали себя не как метрополию, а как одну из выдыхающихся и эксплуатируемых провинций.

Разумеется, мало кто в России на этом месте решил, что новая холодная война завершается и теперь мы сможем провести «вторую Ялту» – хотя шанс на такое развитие событий все же допускали.

Тот факт, что вместо второй Ялты в Америке началась нелепая пародия на охоту на ведьм и паранойю 1960-х — тоже был понятен. Потерпевшая поражение «глобалистская партия» пытается отыграть всё взад и поэтому развязывает гражданскую войну-лайт. Россия же используется просто как удобное зло, связи с которым так же трудно опровергнуть, как лет пятьсот назад сношения с дьяволом.

За полтора года данной охоты мы к ней привыкли. Примерно раз в неделю в «рашагейте» возникает новый — пусть мелкий — инфоповод, и им пестрят ведущие СМИ. Россия вмешивается в выборы в Германии, Россия вмешивается в Дании, Черногории и даже Мексике (где фаворит президентской гонки Андреас Обрадор, обвинённый в связях с Россией, даже сделал из этого предвыборную фишку и теперь жирно троллит противников, регулярно приветствуя своих сторонников в разных штатах и городках «Здравствуйте, мои русские друзья!») В целом же ритм уже накатался: инфоповод, лёгкий шум, раз в полгода продление санкций, иногда расширение, и жизнь продолжается дальше.

И вот посреди всего этого привычного ритма вдруг сдетонировала Великобритания. Страна, служившая до недавнего времени запасной родиной для значительной части отечественной элиты (остальному российскому обществу, строго говоря, кроме фильмов и книжек от Британии ничего не надо). Причём детонирует с огоньком, с какими-то истериками, обвинениями, нелепыми ультиматумами и даже угрозами.

Если бы это была не Британия, а какая-нибудь Украина — в России никто бы ухом не повёл, но не удивился. Если бы это были США — в России бы напряглись, но тоже не удивились бы.

Но Британия, имеющая репутацию пусть и уже не империи, но всё ещё хитрой и расчётливой нации — сумела удивить.

В итоге были вывалены в огромном количестве версии — от внутриполитических, скажем, «отвлечь внимание от отвратительно проходящих переговоров по Брекситу», до конспирологических, из серии «Англия приступает к ограблению своей русской криптоколонии».

Понятно, что одни версии куда убедительней других.

Но, как представляется, куда интереснее не вопрос «зачем это Англии». Куда интереснее — вопрос «почему Англия отважилась».

Тем более что результат её кавалерийского наскока выглядит, строго говоря, не слишком убедительно. Германия, США и Франция дружно выразили с ней солидарность и призвали Россию объясниться и покаяться. После чего при первой же попытке развить успех и призвать Германию к блокированию реального «Северного потока-2» – Германия отчеканила «это совсем другое». То есть — по крайней мере спустя две недели после начала истерики и спустя четыре дня после «большого британского ответа» – перевести политическую кампанию в экономическую плоскость пока не удалось.

Всё, что получила Великобритания — это естественный посыл от российского МИДа, потеря репутации, практически гарантированный отток русских денег, зеркальные (и даже с небольшим плюсом) высылки дипломатов и горячую поддержку ряда бесполезных восточноевропейских стран.

Так вот — этот результат был вполне просчитываем. Вопрос: почему Англия всё-таки отважилась? Почему какой-то британский министр вообразил, что может требовать объяснений у Москвы? Почему другой министр вообразил, что может велеть Москве заткнуться? Почему третий министр вообразил, что русские не отважатся на ответные меры, и был ими явно удивлён?

Штука вся в том, что восприятие России элитами на Западе, потерявшими интерес к реальной обстановке в мире ещё в начале 90-х, – непрерывно запаздывает на пару десятилетий. То есть в 90-х они всё ещё воображали современную им Россию некоторым, пусть и ослабленным, римейком СССР (военизированное и параноидальное общество с сильными коммунистическими чертами). А в 2010-х до них наконец дошёл более свежий образ разваленной, управляемой олигархами и нищей страны-бензоколонки.

И с этим образом они не желают расставаться. То Б.Х. Обама рассказывает о порванной в клочья российской экономике, то Т. Мэй внезапно объявляет, что российская экономика «вдвое меньше британской» (что враньё даже по номинальному ВВП, а по ППП дело обстоит как раз наоборот) и «мы сделаем жизнь русских ещё хуже».

Кто-то скажет, что этот образ нелогичен, что его нужно как-то примирять с тем фактом, что над всей планетой витает всесильный и вмешивающийся всюду тёмный властелин В.В. Путин.

Однако в действительности непротиворечивость — никогда не считалась ни в британской, ни в американской политике добродетелью. Напротив, вся британская культура пронизана подтруниванием над континентальными европейцами, пытающимися создать некие идеальные системы — вместо того, чтобы действовать по обстоятельствам.

Так что вариант «могучий Путин во главе ничтожной России» вполне нормален.

А поскольку Россия ничтожна и «их олигархи у нас деньги хранят» — то британский политикум всерьёз решил, что на ничтожную Россию можно наехать и прикрикнуть. И та пусть и не выполнит что велено (а велено было признаться в совершенно не нужном России убийстве), но отвечать не посмеет.

…Теперь в британских СМИ, пишущих о российской реакции, ощущается искреннее изумление. Его высказывают политики и эксперты.

Они открыли для себя какую-то другую Россию. Вовсе не ту, что ожидали.

Виктор Мараховский, Ум+