Вашингтон: Москва, сдавай Донбасс!
Пикантность ситуации в том, что инициатором встречи выступил украинский президент Петр Порошенко, он же обратился к белорусскому коллеге Александру Лукашенко с просьбой посодействовать проведению заседания на нейтральной территории. Причем, Порошенко сделал это практически сразу после неожиданного заявления госсекретаря США Джона Керри о том, что власти Украины согласны перейти к прекращению огня на Юго-Востоке и готовы к диалогу с ополченцами. Керри, кроме того, добавил нехарактерные для себя слова: «будущее Украины зависит от прочных отношений с Россией».
На обсуждение контактной группы предлагается вынести два вопроса: «об освобождении всех заложников, которые остаются у боевиков, и об обеспечении допуска международных экспертов на место падения самолета «Малайзийских авиалиний»», отмечается на официальном сайте президента Украины. По официальным данным, в плену у украинских силовиков находятся порядка 350 ополченцев, но их количество может быть большим.
Однако официальная повестка – лишь видимая часть айсберга. Понятно, что уровень встречи, по дипломатическим меркам, очень низкий: господин Кучма – лицо неофициальное, а господин Зурабов, по идее, может вести такие переговоры, не покидая посольства РФ в Киеве. Но тот факт, что Порошенко проявил инициативу по отмашке из Вашингтона, придает минской встрече особый вес.
Скорее всего, в Минске будет предпринята попытка предварительного торга. В ходе нее стороны попытаются определиться, как именно могут выглядеть контуры компромисса по ситуации на Юго-Востоке, и чем конкретно готова поступиться каждая из сторон.
Что на деле стоит за встречей в Минске, о чем реально будут договариваться ее участники?
– Заявление Керри свидетельствует, что дела с так называемой антитеррористической операцией не так хороши, как хотелось бы Вашингтону и Киеву, – уверена заместитель директора РИСИ, руководитель Центра исследований проблем стран ближнего зарубежья Тамара Гузенкова. – Киев – разумеется, с согласия американцев – наращивает военную составляющую операции. Однако обстрелы мирных городов тяжелой артиллерией и даже баллистическими ракетами начинают приобретать неадекватный характер.
Видимо, западное сообщество стало напрягаться по этому поводу. На мой взгляд, для Порошенко и его соратников начинает маячить реальная перспектива превращения из героев, которые защищают территориальную целостность своей страны, в международных преступников, попирающих права человека.
Ситуация усугубляется тем, что, насколько можно судить по косвенным, тщательно скрываемым Киевом данным, украинская армия находится в стадии разложения. Множатся факты дезертирства, ширится и протесты среди гражданского населения, особенно среди матерей и жен, которые выступают против отправки мужчин на войну.
Все это, на мой взгляд, причины, по которым Керри дал отмашку на переговоры.
«СП»: – Почему о готовности Киева к диалогу первым заговорил именно Керри?
– Нынешняя киевская власть марионеточная, и действует исключительно по указке из Вашингтона. Однако то, что призыв к переговорам озвучил лично Керри, можно расценивать как сигнал о серьезности намерений.
Я не знаю, можно ли верить Керри. Все попытки налаживания мирного процесса, которые предпринимались до настоящего момента, Киев использовал исключительно в своих интересах, с целью перегруппировки украинской армии. Не исключаю, что нечто подобное может повториться и на этот раз.
«СП»: – Почему встреча происходит именно в Минске?
– Лукашенко, пользуясь моментом, пытается вести свою игру. Он ни на минуту не портил отношений с нынешним киевским руководством, всегда пытался представить себя третейским судьей и предоставить собственную площадку для переговоров. Сейчас ситуация дозрела до того, что предложения Лукашенко оказались востребованными.
Конечно, уровень этих переговоров крайне низкий. Кучму никак нельзя назвать авторитетной политической фигурой на Украине. В целом, складывается ощущение, что переговоры в Минске, скорее, декоративные. РФ было бы неэтично отказаться от них – учитывая, что российское руководство постоянно заявляет о необходимости возобновлении мирного процесса и прекращении огня. По сути, мы не могли не протянуть руку в ответ на мирную инициативу Вашингтона.
Я считаю, минские переговоры – рекогносцировка. За спинами переговорщиков стоят известные силы, в частности, ОБСЕ будет озвучивать позицию Вашингтона. Цель минской встречи, я считаю, – выработать предварительные позиции мирного компромисса.
До сих пор Киев выдвигал требования, которые абсолютно не учитывали позиции Юго-Востока. Если сейчас, на минских переговорах, ситуация изменится, если Киев признает существование внутренних политических проблем в стране, возможно, мирный процесс на Украине сдвинется с мертвой точки.
«СП»: – Как выглядит программа-максимум для РФ на минских переговорах, признание Киевом независимости Донецкой и Луганской республик?
– Это программа-максимум для Новороссии. На переговорах, на мой взгляд, стоит более скромная задача – заставить Киев вообще признать наличие нерешенных внутренних политических проблем. До сих пор украинское руководство предпочитало говорить, что все проблемы Юго-Востока решает децентрализация власти. Но сейчас ситуация зашла слишком далеко, и идея децентрализации – мертва. Следует убедить в этом Киев и Вашингтон, но это не так просто сделать.
Думаю, решение этих проблем станет возможным осенью. Украинское правительство только-только принимает пакет документов об отмене социальных льгот и повышении налогов. Через какое-то время рядовые украинцы начнут получать на руки меньше денег, а экономика страны – испытывать серьезные трудности. По логике, это должно сделать Киев более сговорчивым.
Поэтому Юго-Востоку нет смысла форсировать мирный процесс. А переговоры при этом могут вестись и дальше – в Минске или на других площадках. Время, повторюсь, работает на ополченцев…
– В последнее время Киев вел на Юго-Востоке активные наступательные действия, которые привели к ограниченным успехам, но не позволили рассчитывать на быстрое силовое подавление Донбасса, – отмечает президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов. – В результате Киев и его американские кураторы, видимо, пессимистично оценивают перспективы игры вдолгую. Мобилизационные возможности Киева ограничены – как в плане человеческих ресурсов, так и финансовых. Поэтому со стороны США есть стремление усилить дипломатическое давление на Россию, чтобы минимизировать неофициальную российскую поддержку ополчению.
Параллельно давление на РФ усилено с помощью санкций. Штатам удалось расширить международную коалицию участников экономических санкций. По сути, речь идет о попытке принуждения Москвы к четкому и недвусмысленному отказу от каких-либо форм поддержки Юго-Востока.
Переговорный инструмент в такой ситуации является способом оформить согласие России на отказ от поддержки Донбасса при сохранении лица. В этом контексте, и заявление Керри, и переговоры в Минске можно рассматривать, как предложение Москве пойти на эту сделку.
«СП»: – Мы, отказываясь от поддержки Донбасса, можем требовать что-то взамен?
– Москва ничего не может требовать, просто потому, что в этой ситуации она не может никому доверять. Гарантий по Юго-Востоку сейчас не может быть никаких, кроме фактического контроля над территорией. Поэтому сохранить лицо при сдаче Донбасса Москва может только формально, и то очень временно. Проблема Москвы в том, что она не может позволить себе поддаться жесткому давлению: в противном случае это сильно увеличит соблазн США вести игру на добивание.
«СП»: – Получается, у переговоров в Минске нет перспективы?
– Больших перспектив я не вижу, хотя, безусловно, для Кремля сложилась сложная ситуация, и как вариант сдача позиций при сохранении лица наверняка рассматривается. Но, думаю, чрезмерная жесткость самих Соединенных Штатов окажет американцам медвежью услугу. США, по сути, дают понять, что в любом случае нацелены на удушение России, и не оставляют Кремлю выбора.
Речь идет не об удушении именно режима Владимира Путина, хотя, очевидно, ближайшая цель США – это смена режима в Москве. После этого, я уверен, США сделают ставку на расчленение России и кардинальное изменение геополитической конфигурации в этой части мира. Думаю, с точки зрения США, в 1991-м американцы сделали ошибку, не сконцентрировав усилий на расчленении РФ. Это было связано с тем, что американский истеблишмент оказался не готов к столь стремительному развитию событий. Но сейчас они ошибку учли, и сделали выводы, крайне неблагоприятные с точки зрения стратегических перспектив развития России.
Поэтому рассчитывать на милость победителей, в данном случае, нам не стоит – для этого нет никаких оснований. А значит, отдавать Донбасс ни в коем случае нельзя…
Отсюда
