Атлантический выбор Финляндии
Североатлантический альянс привлекает Хельсинки гарантиями безопасности, но одновременно финские элиты боятся, что вступление станет сильным ударом по экономике страны, если Россия введёт эмбарго на финские товары и перекроет или значительно урежет поставки сырья. Ведь именно особый статус позволял финнам плясать «и нашим и вашим», получая солидные бонусы и от западного блока и от восточного соседа.
Однако случай на Балтике может стать той каплей, которая толкнёт Финляндию, а заодно и соседнюю Швецию, в объятия «евроатлантизма», куда эти страны в последние годы и так медленно дрейфовали. В краткосрочной же перспективе он должен заставить их ужесточить против России санкции, на которые РФ, несомненно, ответит, своими контрсанкциями. Отношения будут всерьёз и надолго испорчены, а это именно то, чего Соединённые Штаты добивались десятилетиями ещё во времена «холодной войны».
В отличие от Японии и Германии, Финляндия, воевавшая в нацистском блоке, не была ни оккупирована, ни расчленена. Ни советские войска, ни армии союзников вглубь её территории так и не прошли, правящая верхушка не понесла никакого наказания за свои преступления против советского мирного населения и не была отстранена от власти.
Территориальные потери Финляндия понесла относительно незначительные. Были немного урезаны восточные провинции, к Союзу перешли острова в Балтийском море. Помимо непосредственно присоединённых земель, в послевоенный период СССР арендовал у Финляндии полуостров Порккала для своей военной базы (она должна была располагаться там 50 лет, но Хрущёв в порыве чувств вернул эту территорию финнам), а ныне Финляндия арендует у России стратегически важный для неё Сайменский канал.
Если брать послевоенную историю двух стран, то она полна противоречий. СССР согласился иметь под боком капиталистическую Финляндию на условиях её строжайшего нейтралитета. Парижский мирный договор 1947 года установил границы между странами и закрепил нынешний статус Суоми. С тех пор и началось то, что называют на Западе «финляндизацией», намекая на предательство «общих ценностей». Однако, для самой Финляндии это явилось благом, так как взаимодействие с Советским Союзом (а затем и Россией) во всех сферах, начиная от атомной промышленности и судостроения, заканчивая мелкой торговлей и принесло ей нынешнее процветание. Известны случаи, когда финские специалисты приезжали каждый день на работу из своих приграничных городов на предприятия, расположенные на советской стороне.
И всё же, не смотря на громадные выгоды от экономического сотрудничества, Хельсинки продолжал смотреть в сторону Запада, надеясь, окончательно влиться в его структуры, когда придёт время. Время начало приходить в 1990 году, когда, видя критическое ослабление СССР Горбачёва, Хельсинки объявил об отказе от каких-либо военных ограничений, наложенных на него после войны. С середины 2000-х Финляндия начала активно взаимодействовать с НАТО, хотя никакой военной угрозы для неё не просматривалось ни тогда, ни сейчас.
Хотя формально между нашими странами территориальных споров нет и Восточная Карелия однозначно российская, «карельский вопрос» продолжает будоражить наших соседей. В переводах некоторых финских газет порой читаешь, что, мол, Карелия должна вернуться к нам, если представится возможность. То есть, как это? Согласно Конституции РФ отделение субъектов недопустимо, а значит, имеется в виду какая-то другая «возможность». Речь идёт, разумеется, не о нападении Финляндии на России, ибо фантастику мы не рассматриваем. Но если РФ окажется втянутой в гипотетический тяжёлый конфликт с сильной страной или группой стран, то Хельсинки вполне может задуматься о судьбе Карелии – именно так надо понимать эти намёки.
Пока же в финских СМИ и культуре продолжается героизация товарищества по оружию с нацисткой Германией. В информационном пространстве создаётся «иллюзия победы». Мол, в 1944 году это мы сами героически остановили русских – какие мы сильные. Бред? Конечно. Но в этот бред многие верят. Вспоминать же правду то ли стыдно, то ли неудобно. Не сбрасываем мы со счетов и традиционную финскую русофобию.
После событий февраля-марта финны с удивлением и ужасом обнаружили, что медведь, которого они привыкли считать дохлым, не просто жив-здоров, но и может куснуть, если его хорошенько раздразнить. На финских страхах и играют Соединённые Штаты, которые через свои рычаги влияния пытаются добиться полной изоляции России по всему периметру границ, и Скандинавское направление здесь важное звено. Конечная цель в этой игре – втянуть Финляндию и Швецию в НАТО. Ради этого будут организованы все возможные и невозможные провокации и нынешняя далеко не последняя.
Игорь Кабардин
