Почему не удалась современная украинская литература

Одним словом, Украина была, есть и, видимо, будет частью российской культуры. Фактов, позволяющих прогнозировать иное, нет.

В этом селе Бабеля от Бебеля уже не отличат…

Украинский Кабмин готовится принять закон, запрещающий ввоз в страну российских книг. Больше всего запрет ударит по беллетристике, ведь, как сформулировано в законе, не смогут попасть на украинский книжный рынок «издания, в которых призывают к захвату власти, пропагандируют войну, коммунизм. Или же создают положительный имидж советских и российских властей, включая силовиков. Например, с учетом того что в Украине уже запретили к показу сериал о детективе Каменской, стоит ожидать, что на книги о ней Александры Марининой также будет табу. Как и на остальные криминальные романы из России, столь популярные в нашей стране». http://vesti-ukr.com/strana/165444-v-ukraine-zapretjat-detektivy-marininoj-80-knig-uzhe-zanimaet-kontrafakt

Эта новость вплотную подводит нас к весьма важному вопросу: почему в незалежной Украине так и не сформировалась самостоятельная литература?

На самом деле, что ни говори, это близко к парадоксу – в УССР был, как полагается, многотысячный Союз писателей, все население – поголовно грамотное, масса СМИ (а каждый журналист – это всегда потенциальный писатель), вкус к нормальной литературе привит, в частности, тем, что украинские издательства нередко печатали больше западных авторов, чем выходило в РСФСР (на украинской мове, разумеется, но это не смущало).

И вот – «страна есть, а литературы нет». За 25 лет не появился ни один по-настоящему читаемый автор, сравнимый с кем угодно из топ-авторов в РФ – хоть с той же Марининой, хоть с Пелевиным, хоть с Акуниным, хоть с Лукьяненко (Елизаровым, Прилепиным, Сорокиным, Лимоновым etc.). В России литература ни на год не прерывала своего развития, постоянно пополняясь новыми интересными именами, а в Украине – провал и пустота.

«Вести» подсчитали, сколько на своих книгах смогли заработать украинские писатели в 2014 году, и вывели топ-10 наиболее успешных. Полученные цифры не впечатляют: на одной книге даже самые известные украинские авторы — Генри Лайон Олди, Андрей Курков, Симона Вилар, Сергей Жадан, Андрей Кокотюха, Юрий Андрухович, Любко Дереш, Люко Дашвар, Лада Лузина, Мария Матиос, Василий Шкляр, Ирена Карпа — зарабатывают максимум до $5 тыс. при условии, что она была издана тиражом не менее 10–15 тысяч экземпляров (в среднем у них выходит 3 книги в год). Это в 20 раз меньше, чем заработки их российских коллег, той же Дарьи Донцовой, Виктора Пелевина, Бориса Акунина, Александры Марининой (их тиражи переваливают за 50 тысяч)». 

Почему так произошло?

Мне видятся три причины.

Причина первая: российские авторы в разы популярнее потому, что… пишут о России. Кипящая страстями супербогатая Москва, разборки в коридорах ветвей власти, размах «движухи», интриг и порока – все это в самом прямом смысле сделало в глазах украинских читателей российскую беллетристику «окном в высший свет». И да – это в очередной раз неумолимо подтверждает глубокую травмированность большинства украинцев собственной провинциальностью, которую нужно хоть чем-то компенсировать – хоть «подсматриванием» за тем, как у них, у белых людей, все устроено. Так в пушкинские времена дамы в деревне взахлеб читали «сцены из парижской жизни».

Казалось бы, что стоит украинскому писателю средней руки копировать романы Марининой или Донцовой в киевско-львовских декорациях? Ан нет – пипл не схавает, картинка не волшебная, не завораживает.

Причина вторая: пожалуй, я несколько поторопился, написав выше «страна есть, а литературы нет». Вопрос в том, а есть ли страна?

То, что порождает самобытную национальную литературу – это ощущение собственного, отдельного, бытия. Бытие, в свою очередь, определяет сознание – а сознание берется за перо и начинает описывать бытие. А что, простите, описывать, когда вокруг больше двадцати лет была просто «Россия номер два» за вычетом ряда региональных особенностей, так не лучше ли читать «литературу первой свежести», из метрополии?

Но ведь, возразят мне, есть же и Западная Украина – там-то не «Россия номер два». Там есть, что описывать. Верно, с этим можно согласиться: описывать есть что. А писателей – кроме «элитарного» Андруховича и унылой Матиос – так и не возникло. Может быть, не доросли еще рагули до своей литературы? Это не шутка – там, где до сих пор все вращается вокруг деревенской культуры вышиванок, трембит и коломиек, места настоящей литературе еще нет, там пока что чистый фольклор как у народов крайнего Севера (извини, советский писатель-чукча Юрий Рытхэу…).

Причина третья: как минимум две трети украинцев не согласны читать художественную литературу на украинском языке. Инструкции к лекарствам – согласны, тут никуда не деться, а книги для души, для расслабления и досуга – нет.

Потому что, во-первых, напрягает продираться сквозь постоянно модернизируемый новояз (чтобы ужаснуться, насколько он отличается от обычного малоросского говора, почитайте пару страниц «Черной рады» Кулиша, хотя и там уже куча авторского словотворчества) с массой полонизмов, а во-вторых, к сожалению, все понимают: пишет «письменник» на мове – стало быть, свидомит в той или иной степени. И душок у книги тоже будет в той или степени соответствующий. Это касается и Шкляра, и Андруховича, и Матиос, и прочих, совсем уж графоманов. А бандеровщиной, несмотря на все потуги шовинистической власти, большая часть населения страны не страдает. И у потенциального покупателя сразу же срабатывает реакция: украиноязычная книга? а, ясно, опять свидомиты про москалей что-то накатали… скучно.

Это, кстати, крайне показательно демонстрирует реальную численность «украиномовных» жителей Украины. Были бы цифры тут соответствующие официозу – так укрописы (украинские письменники) плодились бы как украинские же музыканты. А так – их почему-то мало, и те плохие.

Одним словом, Украина была, есть и, видимо, будет частью российской культуры. Фактов, позволяющих прогнозировать иное, нет.

Маринину не задушишь, не убьешь!

Григорий Игнатов