Почему Украина до сих пор не рухнула. Юрий Селиванов

Взрывные модели развития украинской ситуации, которые уже три года предлагают разные аналитики, имеют одно общее свойство — они до сих пор не сбылись

Один мой интернет-собеседник охарактеризовал текущее положение дел на Украине предельно емко и даже не без некоторого литературного блеска:

На фронте фактическое поражение, достаточно бросить хлесткий лозунг и ништяков пообещать, и армия бросит окопы и пойдет домой, а то еще и через Киев пройдет. Среди «князей» — война всех против всех, все на низком старте ждут переворота. Банды тренируются, первые выстрелы и трупы уже есть. Народ — «крестьянство» — помимо «моя хата скраю», тоже не прочь увидеть, как будут короны лететь вместе с головами, еще и попляшет. На юго-востоке и крайнем западе элиты ждут «интервенции» и открытия возможностей, народ — освобождения, как манны небесной. Страна расколота и соединенной уже не будет. А тут еще и сын Авакова — недостающая гиря на чаше весов. Вчера было рано, завтра будет поздно (для Авакова точно). Ну не классическая революционная ситуация?

Вот такая оценка украинской действительности и её ближайших перспектив. Можно ли с ней согласиться? Давайте начнем с классического определения «революционной ситуации», данного более ста лет назад дедушкой Лениным.

Для революции недостаточно того, чтобы низы не хотели жить, как прежде. Для неё требуется ещё, чтобы верхи не могли хозяйничать и управлять, как прежде.

При всем уважении к вождю мирового пролетариата, вынужден констатировать, что данное определение, как минимум, грешит неполнотой. Так, например, помянутым Ильичом «низам» общества желательно не просто «не хотеть жить, как прежде», но и быть способными и иметь возможность оную постылую жизнь изменить. Толку с того, что народу что-то сильно не нравится, если он все равно ничего не может поделать с вооруженной до зубов машиной государственного принуждения!

Именно это мы сегодня и наблюдаем на Украине, где народные массы уже больше трех лет тихо сидят по хатам, при всем их вполне очевидном нежелании так жить. Таким образом, сильно преувеличивать революционный потенциал «низов» в данном конкретном случае явно не стоит.

К тому же, вызывает вопросы и степень их нежелания «жить как прежде». Украина, какая-никакая, но все еще одна из крупнейших аграрных держав Европы. И в качестве таковой вполне способна прокормить собственное, даже предельно обнищавшее население. Во всяком случае, до очередного голодомора там еще очень и очень далеко. А из этого следует, что особо сильной мотивации испытывать судьбу и лезть под пули в порядке «революционной инициативы» у основной массы населения нет и таковая вряд ли скоро появится. Философия в стиле «Как-нибудь перетопчемся!» и по сей день остается на Украине наиболее популярной.

К тому же она вполне успешно дополняется мотивами личной безопасности. В отличие от нашего интернет-собеседника, предвкушающего духоподъемное зрелище того, «как будут короны лететь вместе с головами» основная масса населения умудренная историческим опытом, вряд ли испытывает по этому поводу чрезмерный энтузиазм.

«Когда паны дерутся, у холопов чубы трещат» — эту поговорку совсем не случайно изобрели именно на Украине. Потому что здесь крайним в таких разборках всегда оказывался простой народ. И нет ни одной причины, по которой на этот раз будет как-то иначе. Так что, если на Украине действительно что-то по настоящему грянет, то отсидеться на диване в кампании с поп-корном и телевизором у вас может не получиться. Особенно если на вашем балконе в это время некие «энтузиасты» будут устанавливать тяжелый пулемет.

Поэтому, в части касающейся «низов», они не только ничего не могут изменить, но еще и не сильно хотят это делать.

Что же касается «верхов», то в ситуации, когда основная часть народа, в силу вышеуказанных причин, находится фактически вне игры, они очень даже могут «хозяйничать и управлять, как прежде». Чем они с успехом занимаются уже больше трех лет. А по большому счету и все четверть века украинской самостийности.

Ведь Украина, как независимый проект, изначально была внеэкономической категорией и паразитарным образованием. В котором всё строилось не на экономически рациональной организации, от которой отказались сразу, порвав государственное единство с остальной Россией, но только на волюнтаристском перераспределении жульнических, в основном, доходов. Так это продолжалось с начала 90-х годов. Просто сегодня то же самое перераспределение происходит не столько административно-бюрократическим способом, сколько военно-силовым. Нынче, любая украинская ВИП-персона это, прежде всего, «ворлорд». Во-первых, от слова «вор». А во вторых от английского слова «war» — война.

Помните, почему Штирлиц исключил Геббельса из числа подозреваемых в переговорах с Западом?

Геббельс был отведен Штирлицем как возможная кандидатура для переговоров с Западом, во-первых потому, что он бы в свое время скомпрометирован и отстранен Гитлером от политической власти. А это не забывается ни противниками, ни соратниками. Во-вторых, он не имел связи с армией и тайной полицией. А с государственным деятелем, который не подтвержден реальной силой, за стол переговоров никто не сядет.

В принципе эта логика в какой-то мере применима к устройству власти в любом государстве. Но она становится абсолютной в тех случаях, когда государство становится внеэкономической величиной, когда все его существование подчинено политике, идеологии и, в конечном счете – войне. Такова сущность и нацистского Третьего рейха и нынешней Украины.

Поэтому сегодня каждый украинский начальник, который располагает необходимыми средствами, обращает их, прежде всего, на создание собственной армии, потому что никакие другие самые успешные бизнес-проекты в стране, где все решает, в конечном счете, отряд спецназа, его уже не спасут.

То есть, перед нами модель типичного феодального государства, конфигурация и облик которого целиком и полностью зависят от того, кто из местных панов окажется сверху в ходе феодальной междоусобицы.

Формат этих разборок в условиях нынешней Украины может быть каким угодно. От стандартного дворцового переворота, или подковерных интриг с итогом в виде фейковых «досрочных выборов» с заранее назначенным победителем, до очередного мятежа «народных заступничков» из числа головорезов от всякоразных бесчисленных «добробатов».

Однако никакого качественного изменения существующего режима и, тем более, его перерождения в нечто более цивилизованное и экономически рациональное в принципе произойти не может. Более того, философия этих феодальных игрищ такова, что как только в решение вопроса о власти однажды начинают доминировать сила и оружие, процесс становится необратимым и возврат к иным, более цивилизованным форматам отношений уже невозможен. Логика простая — зачем с кем-то договариваться, если его можно просто пристрелить?

Поэтому мой уважаемый интернет-собеседник напрасно предвкушает отменное зрелище киевской войны всех против всех. Какая разница сколько «княжеских» голов покатится с плеч долой, если им на смену придут другие, точно такие же?

Что же касается так называемой «украинской армии», которая «бросит окопы и пойдет домой, а то еще и через Киев пройдет», то мой визави, безусловно, прав считая, эту армию потенциальным пушечным мясом для будущих феодальных войн. Потому что домой основная масса этих привыкших к дармовым хлебам и доходам наемников, конечно же, никогда не пойдет, а скорее поищет — где и кого еще можно по пути пограбить.

Однако при всем том, что описанное выше окончательное феодальное раздробление Украины представляется весьма вероятным, нельзя не признать, что пока указанные выше процессы еще далеко не зашли так далеко. И возникающие время от времени отдельные трупы и даже аресты некоторых ВИП-сыновей в этом смысле ничего не меняют. Что-то удерживает Украину на краю этой пропасти.

Но что именно?

Вероятно — это целый ряд факторов.

Во-первых, это мощное внешнее влияние на украинскую ситуацию, которое отнюдь не предполагает полную хаотизацию Украины и ее утрату как относительно единого и целенаправленного инструмента геополитического давления на Россию. Именно под этот формат иностранные державы дают Украине деньги, без которых она, как наркоман без дозы, уже просто не может существовать. С указанным фактором вынуждены считаться практически все, кто, так или иначе, связан с украинской властью.

Во-вторых, происходящая на Украине феодализация и милитаризация сопровождается созданием некоего внутреннего баланса сил, который сам по себе вынуждает противостоящие стороны договариваться о взаимных уступках, основой для которых пока еще остается нынешний государственно-территориальный формат. И далеко не факт, что у какого-либо из этих центров влияния имеется достаточно сил, чтобы попытаться разрешить эту ситуацию исключительно в свою пользу. Те же нацистские «ворлорды», типа Белецкого, наверняка понимают, что не смогут удержать власть в масштабах страны в случае силового захвата власти в Киеве.

Но, пожалуй, главным аргументом в пользу закономерной статичности якобы крайне неустойчивой украинской ситуации является ее уже очевидная длительность. Притчей во языцех за эти три с лишним года стали бесконечные прогнозы о том, что на Украине все вот-вот рухнет. А это «вот-вот» все никак не наступит.

И главная причина, на мой взгляд, заключается в том, что существующая модель украинской власти, если отбросить её внешние декорации, весьма мало чем отличается от традиционной восточнославянской модели. Которая основана на подавляющем могуществе государственного центра, кто бы его не олицетворял и на безусловной покорности масс, от века воспитанных на том, что «всякая власть от Бога».

Именно поэтому мне трудно разделить оптимизм тех собеседников, которые ждут на Украине каких-то поворотных событий чуть ли не завтра с утра.

Даже вялотекущая война на Донбассе является таковой именно потому, что другой с « украинской стороны» она быть просто не может.

Что же касается всех этих декоммунизаций, дерусификаций и тому прочего ущемления гражданских и человеческих прав, которые звучат очень громко со всевозможных международных трибун, то на практике местное население за 25 лет ко всему этому беспределу уже так притерпелось, что совсем не воспринимает это как повод для массового и решительного протеста.

В целом, все это, по большому счету, можно охарактеризовать как сложившийся на Украине динамический, но при этом достаточно стабильный баланс. А то, что внешне он больше всего напоминает топкое болото с квакающими в нем лягушками и прочими шныряющими там гадами, так это, в конце концов, только вопрос вкуса.