Работа, которую мы выбираем

Мужчине важны не деньги, а статус. Поэтому охранников в РФ много. Русскому охраннику кажется, что он смотрящий. Даже если реально он лох, который тонет в микрозаймах. А официантов мало — потому что официант это шнырь, лакей. Западло таким быть.

 

В Турции, например, наоборот — в охране одни женщины, а официанты все мужчины.

 

Или вот в Германии, например, есть люди, которые считают работу за магазинным прилавком своим призванием. Они гордятся тем, что могут ловко управляться с кассой, умело заворачивать покупки и поддержать любой разговор с покупателем. И если их дети переймут их ремесло — будут только рады. Я уже не говорю о таксистах. Это — целый рыцарский орден.

 

Русский человек не таков. Русский не может гордиться тем, как он ловко завязывает ленточки. Не его масштаб. Русский человек, как известно, таксует «для удовольствия», а так «у него бизнес». Он беспокоен, и привык считать, что происходящее с ним — лишь ступень на пути к тому, чего он по-настоящему достоин. Охранник — в этом смысле идеальная работа. Ты получаешь копейки, но и не делаешь совсем ничего. Сидишь на стуле, смотришь в экран камеры, сберегаешь себя для будущих свершений. Даже если тебе уже за 50, из которых на этом стуле ты сидишь 25.

 

Нужно знать, нужно постоянно помнить, что это временно — иначе же можно шизануться. Я знаю, о чем говорю, я охранником тоже был. Пока сидел, писал роман, писал сценарий — и совершенно не могу себе представить, как сидели мои немецкие коллеги, у которых романа нет и которые там правда О РАБОТЕ ДУМАЛИ.

 

 

Что касается учительства — это профессия, заниматься которой на полшишечки невзможно. Ты занят этим не только в рабочие часы, но и после. Став учителем, ты можешь быть уверен, что им до конца дней и останешься. У меня в 90-х в школе был физрук, который однажды обьявил, что увольняется, потому что поступил в космический отряд. Мы с восхищением проводили его — а через два года он вернулся учить нас играть в баскетбол, и о космосе больше не вспоминал.

 

Из этой игры нет выхода. И статуса тоже нет — школа не университет, где у тебя за спиной шушукаются 18-летние барышни, а сам ты — господин профессор. Школьный учитель — это и призвание, и жертва. Которая только русской женщине и по плечу.

 

А некоторые пишут, что мол учителей-женщин много, потому что там тупо мало платят. Всегда удивляла эта логика: получается, что женщины сами выбирают профессию, где мало платят. Бред же.