Роман Ратнер: «Мы хотим разделить стороны в Донбассе буфером»
Командир израильского батальона «Алия» Роман Ратнер заявил, что его военные готовы отправиться в Донбасс, чтобы остановить там кровопролитие. «Алия» — это подразделение, состоящее из бывших советских и российских военнослужащих. «Русская планета» решила разобраться, какие мотивы движут этими людьми.
Откуда в Израиле советские офицеры
В начале 1990-х на Израиль обрушилась миллионная волна репатриантов из исчезнувшего СССР. Среди них были и тысячи военнослужащих уже не существовавшей Советской армии — генералы и офицеры всех родов и видов войск, бойцы спецназов и воздушно-десантных войск.
Тысячи кадровых офицеров, прибывших тогда в Израиль, надеялись найти применение своему боевому опыту в израильской армии. Но на все обращения в призывные пункты ЦАХАЛа офицеры-репатрианты получили вежливый, но твердый отказ.
Есть только один шанс сделать военную карьеру в Израиле — забыть свои прежние звания и заслуги и начать службу с нуля — с рядового, с «Курса молодого бойца», да и то если возраст и здоровье кандидата отвечает жестким критериям израильской армии. ЦАХАЛ не признает воинские звания новоприбывших граждан, полученные ими в странах исхода.
Такой холодный прием ждал не только бывших офицеров Советской армии. Ранее точно так же ЦАХАЛ отказался призвать сотни офицеров из Польши. В 1950-е в разгар антисемитской кампании в Польше из армии были, несмотря на боевой опыт и заслуги, уволены сотни офицеров-евреев в чинах от генерала до лейтенанта. Это были опытные люди, прошедшие войну в рядах Войска Польского до Берлина. Многие из них репатриировались в Израиль, однако их планы на продолжение военной карьеры потерпели фиаско.
Пожалуй, только одному из польских офицеров удалось сделать карьеру в Израиле — полковнику Войска Польского Роману Ягелю. Полковник Ягель начал службу в советских погранвойсках. Война для него началась 22 июня 1941 года, когда его застава приняла первый бой на границе, а закончил он ее в Берлине. После войны Ягель сделал успешную карьеру в польской армии — стал полковником, командиром пехотного полка. Однако в разгар антисемитской кампании в Польше он вместе с другими офицерами-евреями был уволен из армии.
Репатриировавшись в Израиль, Ягель пытался добиться призыва в ЦАХАЛ, однако безрезультатно. После долгих переговоров ему удалось призваться в погранвойска. Не полковником, а старшиной. Со временем он дослужился до звания генерала погранвойск Израиля.
Батальон «Алия»
«Алия» в переводе с иврита означает «Восхождение». В Израиле алией называют процесс возвращения евреев со всего мира на свою историческую родину. Назвав свое добровольческое формирование батальоном «Алия», его создатели, по-видимому, хотели подчеркнуть свой патриотизм и намерение новых репатриантов влиться в ряды ЦАХАЛа в качестве защитников вновь обретенной страны.
Мое первое знакомство с командирами и бойцами батальона «Алия» состоялось в сентябре 2002 года. Тогда я пришел в небольшой особняк в центре Тель-Авива, где находился своего рода штаб батальона. Лестницы и коридоры особняка были заполнены крепкими парнями, чья штатская одежда не скрывала армейскую выправку. В их разговорах постоянно звучали слова — десантно-штурмовой батальон, войсковая разведка, спецназ ВДВ, спецназ ГСВГ, спецназы ГРУ и КГБ... Так эти парни, пришедшие записываться добровольцами в батальон «Алия», рассказывали о прежних своих местах службы.
Тогда у меня состоялся разговор с лидером батальона «Алия» Романом Ратнером и его «правой рукой» — Сергеем Куликовым. Куликов был в прежней советской жизни «краповым беретом» — капитаном спецназа внутренних войск, прошедшим все горячие точки СССР.
Прошло время, и недавние заявления Романа Ратнера о готовности добровольцев батальона «Алия» отправиться с миротворческой миссией на Украину стали причиной нашей новой встречи. В интервью «Русской планете» Ратнер рассказывает о своих планах по отправке израильских добровольцев на Украину.
— Что стало отправной точкой для создания батальона «Алия»?
— Идея создания воинского формирования в составе ЦАХАЛа из числа бывших военнослужащих Советской армии, ныне живущих в Израиле, возникла после теракта в Дольфи, когда вечером 1 июня 2001 года палестинский террорист-смертник взорвался на детской дискотеке в клубе «Дольфи» в Тель-Авиве. Жертвами убийцы стали больше двадцати мальчиков и девочек в возрасте 12—16 лет, десятки детей были ранены. Большинство убитых и раненых детей были из семей репатриантов из бывшего СССР.
На нас терракт в Дольфи произвел самое сильное впечатление — палестинцы убивали наших детей, а мы — в недавном прошлом кадровые офицеры Советской армии, имеющие огромный боевой опыт, полученный в Афганистане, в Чечне, в многочисленных военных конфликтах на территории бывшего СССР, — не могли защитить своих детей. Но по критериям ЦАХАЛа мы не подлежали призыву в армию. Немедленно возникла инициативная группа, решившая во что бы то ни стало пробить вопрос о нашей службе в рядах израильской армии.
— Что вы делали для реализации ваших планов по призыву бывших советских военнослужащих Советской армии в ЦАХАЛе?
— Мы начали с коллективных обращений в министерство обороны и министерство полиции. Первым с нами встретился тогдашний министр полиции Узи Ландау. Он поддержал нас, и мы передали ему списки добровольцев. Затем состоялись наши встречи с бывшим в то время министром обороны Ф. Бен Элиэзером. Он также позитивно отнесся к нашему предложению и дал команду на подготовку к призыву в армию наших добровольцев.
— Призыв в армию большой группы новых репатриантов, ранее не соответствовавших критериям ЦАХАЛа, наверняка проходил не совсем гладко?
— Мы передали списки добровольцев, и их начали проверять полиция и военная контразведка. Всего в списках было 450 человек. В первый набор призвали 100 человек, в том числе и меня. Мы прошли армейский курс переподготовки по специальной программе.
— Насколько мне известно, из добровольцев батальона «Алия» была сформирована группа снайперов в составе шести человек, имевших большой снайперский опыт в составе спецподразделений Советской армии и МВД. Как проходила адаптация советских снайперов в рядах ЦАХАЛа?
— Отдельное антиснайперское подразделение «Кармель Ярок» было создано в августе 2003 года. Среди поставленных перед нами задач была и борьба с вражескими снайперами, серьезно досаждавшим нашим войскам. В составе подразделения было шесть человек, в том числе и я.
Все наши снайперы были еще с советской спецподготовкой и опытом боевого снайпинга. Потому нам не понадобился длительный подготовительный курс, только лишь освоили новые типы оружия и спецтехнику. Мы подтвердили квалификацию снайперов в снайперской школе ЦАХАЛа и получили соответствующее удостоверение.
Решение о создании подразделения снайперов было принято в генштабе по просьбе командира дивизии Газа генерала Гади Шамни. Мы напрямую подчинялись штабу дивизии. Курировал нас и отвечал за взаимодействие с другими дивизионными подразделениями специально прикрепленный офицер. Я был назначен командиром нашей снайперской группы.
— И какие итоги работы вашего антиснайперского подразделения в Газе?
— Мы работали в Газе в 2003—2004 годах. И достаточно эффективно — на нашем счету десятки успешно проведенных снайперских засад. Думаю, что и ликвидированных палестинских террористов тоже было немало. Я был ранен в бою при Хан Юнисе.
— Пригодился ли ваш снайперский опыт в дальнейшей службе?
— Да. Когда началась ливанская война в июле 2006 года, наше снайперское подразделение в составе израильских войск заходило в Ливан. Я, в рамках своей резервистской службы до конца 2007-го был инструктором в снайперской школе.
— На каких других направлениях были заняты люди батальона «Алия»?
— Многие наши бойцы служили в качестве добровольцев полиции в местах своего проживания. Они были заняты в операциях по поддержанию общественного порядка, помогали полиции в борьбе с криминалитетом и в предотвращении терактов.
Заметной стороной нашей работы стало участие наших бойцов в охране еврейских поселений в Иудее и в Самарии — там, где наиболее остро стоит проблема палестинского террора. Наши подразделения осуществляли охрану еврейских поселений Хомеш, Мегрон, Эли.
— Именно охрана поселений вызвала острую критику в ваш адрес. В конечном итоге вам пришлось отказаться от этой миссии.
— Поселения для нас закрыли — не хотели, чтобы мы получали оружие в поселениях, а безоружным в тамошних условиях делать нечего. Кое-кому очень хотелось избавиться от нашего присутствия в Иудее и Самарии в предверии размежевания. Как известно, проведенное по решению правительства Шарона выселение жителей из еврейского поселения Хомеш сопровождалось столкновениями армии и полиции с поселенцами. Были люди, опасавшиеся, что в период конфронтации мы окажемся на стороне поселенцев.
Я думаю, что есть много людей, которым сама идея батальона не нравилась с самого начала, есть люди, которые пытались через батальон «Алия» сделать себе политическую карьеру и им это не удалось. Это является причиной многих нападок на нас.
— Вернемся к вашей недавней инициативе по отправке бойцов на юго-восток Украины. Многие считают, что это станет поддержкой сил, противостоящих киевским властям?
— Мы не собираемся воевать ни на чьей стороне. Мы хотим разделить стороны буфером, чтобы стороны перестали воевать. У нас есть много добровольцев, готовых отправиться туда уже сегодня. Это взрослые серьезные и ответственные люди в возрасте 35-45 лет, обладающие большим боевым опытом.
Чтобы избежать дальнейших спекуляций по поводу намерений группы добровольцев батальона «Алия» принять участие в миротворческой миссии на Украине, считаю нужным заявить:
1. Группа добровольцев батальона «Алия» высказала готовность присоединиться к миротворческому корпусу для предотвращения гражданской войны на Украине, если такой корпус будет сформирован на законных основаниях.
2. Никто из добровольцев батальона «Алия» в настоящее время не участвует в вооруженном конфликте на Украине.
3. Наше намерение отправиться с миротворческой миссией является сугубо частной инициативой, никоим образом не согласованной с израильскими властями.
Планы Романа Ратнера и его товарищей по отправке добровольцев на юго-восток Украины воспринимаются русскоязычными израильтянами неоднозначно. Превалирует точка зрения, что это не наша война и израильтянам не стоит вовлекаться в разгорающийся российско-украинский конфликт.
Тысячи кадровых офицеров, прибывших тогда в Израиль, надеялись найти применение своему боевому опыту в израильской армии. Но на все обращения в призывные пункты ЦАХАЛа офицеры-репатрианты получили вежливый, но твердый отказ.
Есть только один шанс сделать военную карьеру в Израиле — забыть свои прежние звания и заслуги и начать службу с нуля — с рядового, с «Курса молодого бойца», да и то если возраст и здоровье кандидата отвечает жестким критериям израильской армии. ЦАХАЛ не признает воинские звания новоприбывших граждан, полученные ими в странах исхода.
Такой холодный прием ждал не только бывших офицеров Советской армии. Ранее точно так же ЦАХАЛ отказался призвать сотни офицеров из Польши. В 1950-е в разгар антисемитской кампании в Польше из армии были, несмотря на боевой опыт и заслуги, уволены сотни офицеров-евреев в чинах от генерала до лейтенанта. Это были опытные люди, прошедшие войну в рядах Войска Польского до Берлина. Многие из них репатриировались в Израиль, однако их планы на продолжение военной карьеры потерпели фиаско.
Пожалуй, только одному из польских офицеров удалось сделать карьеру в Израиле — полковнику Войска Польского Роману Ягелю. Полковник Ягель начал службу в советских погранвойсках. Война для него началась 22 июня 1941 года, когда его застава приняла первый бой на границе, а закончил он ее в Берлине. После войны Ягель сделал успешную карьеру в польской армии — стал полковником, командиром пехотного полка. Однако в разгар антисемитской кампании в Польше он вместе с другими офицерами-евреями был уволен из армии.
Репатриировавшись в Израиль, Ягель пытался добиться призыва в ЦАХАЛ, однако безрезультатно. После долгих переговоров ему удалось призваться в погранвойска. Не полковником, а старшиной. Со временем он дослужился до звания генерала погранвойск Израиля.
Батальон «Алия»
«Алия» в переводе с иврита означает «Восхождение». В Израиле алией называют процесс возвращения евреев со всего мира на свою историческую родину. Назвав свое добровольческое формирование батальоном «Алия», его создатели, по-видимому, хотели подчеркнуть свой патриотизм и намерение новых репатриантов влиться в ряды ЦАХАЛа в качестве защитников вновь обретенной страны.
Роман Ратнер. Фото: из личной страницы в Facebook
Мое первое знакомство с командирами и бойцами батальона «Алия» состоялось в сентябре 2002 года. Тогда я пришел в небольшой особняк в центре Тель-Авива, где находился своего рода штаб батальона. Лестницы и коридоры особняка были заполнены крепкими парнями, чья штатская одежда не скрывала армейскую выправку. В их разговорах постоянно звучали слова — десантно-штурмовой батальон, войсковая разведка, спецназ ВДВ, спецназ ГСВГ, спецназы ГРУ и КГБ... Так эти парни, пришедшие записываться добровольцами в батальон «Алия», рассказывали о прежних своих местах службы.
Тогда у меня состоялся разговор с лидером батальона «Алия» Романом Ратнером и его «правой рукой» — Сергеем Куликовым. Куликов был в прежней советской жизни «краповым беретом» — капитаном спецназа внутренних войск, прошедшим все горячие точки СССР.
Прошло время, и недавние заявления Романа Ратнера о готовности добровольцев батальона «Алия» отправиться с миротворческой миссией на Украину стали причиной нашей новой встречи. В интервью «Русской планете» Ратнер рассказывает о своих планах по отправке израильских добровольцев на Украину.
— Что стало отправной точкой для создания батальона «Алия»?
— Идея создания воинского формирования в составе ЦАХАЛа из числа бывших военнослужащих Советской армии, ныне живущих в Израиле, возникла после теракта в Дольфи, когда вечером 1 июня 2001 года палестинский террорист-смертник взорвался на детской дискотеке в клубе «Дольфи» в Тель-Авиве. Жертвами убийцы стали больше двадцати мальчиков и девочек в возрасте 12—16 лет, десятки детей были ранены. Большинство убитых и раненых детей были из семей репатриантов из бывшего СССР.
На нас терракт в Дольфи произвел самое сильное впечатление — палестинцы убивали наших детей, а мы — в недавном прошлом кадровые офицеры Советской армии, имеющие огромный боевой опыт, полученный в Афганистане, в Чечне, в многочисленных военных конфликтах на территории бывшего СССР, — не могли защитить своих детей. Но по критериям ЦАХАЛа мы не подлежали призыву в армию. Немедленно возникла инициативная группа, решившая во что бы то ни стало пробить вопрос о нашей службе в рядах израильской армии.
— Что вы делали для реализации ваших планов по призыву бывших советских военнослужащих Советской армии в ЦАХАЛе?
— Мы начали с коллективных обращений в министерство обороны и министерство полиции. Первым с нами встретился тогдашний министр полиции Узи Ландау. Он поддержал нас, и мы передали ему списки добровольцев. Затем состоялись наши встречи с бывшим в то время министром обороны Ф. Бен Элиэзером. Он также позитивно отнесся к нашему предложению и дал команду на подготовку к призыву в армию наших добровольцев.
— Призыв в армию большой группы новых репатриантов, ранее не соответствовавших критериям ЦАХАЛа, наверняка проходил не совсем гладко?
— Мы передали списки добровольцев, и их начали проверять полиция и военная контразведка. Всего в списках было 450 человек. В первый набор призвали 100 человек, в том числе и меня. Мы прошли армейский курс переподготовки по специальной программе.
— Насколько мне известно, из добровольцев батальона «Алия» была сформирована группа снайперов в составе шести человек, имевших большой снайперский опыт в составе спецподразделений Советской армии и МВД. Как проходила адаптация советских снайперов в рядах ЦАХАЛа?
— Отдельное антиснайперское подразделение «Кармель Ярок» было создано в августе 2003 года. Среди поставленных перед нами задач была и борьба с вражескими снайперами, серьезно досаждавшим нашим войскам. В составе подразделения было шесть человек, в том числе и я.
Фото: сообщество Klassenkampf
Все наши снайперы были еще с советской спецподготовкой и опытом боевого снайпинга. Потому нам не понадобился длительный подготовительный курс, только лишь освоили новые типы оружия и спецтехнику. Мы подтвердили квалификацию снайперов в снайперской школе ЦАХАЛа и получили соответствующее удостоверение.
Решение о создании подразделения снайперов было принято в генштабе по просьбе командира дивизии Газа генерала Гади Шамни. Мы напрямую подчинялись штабу дивизии. Курировал нас и отвечал за взаимодействие с другими дивизионными подразделениями специально прикрепленный офицер. Я был назначен командиром нашей снайперской группы.
— И какие итоги работы вашего антиснайперского подразделения в Газе?
— Мы работали в Газе в 2003—2004 годах. И достаточно эффективно — на нашем счету десятки успешно проведенных снайперских засад. Думаю, что и ликвидированных палестинских террористов тоже было немало. Я был ранен в бою при Хан Юнисе.
— Пригодился ли ваш снайперский опыт в дальнейшей службе?
— Да. Когда началась ливанская война в июле 2006 года, наше снайперское подразделение в составе израильских войск заходило в Ливан. Я, в рамках своей резервистской службы до конца 2007-го был инструктором в снайперской школе.
— На каких других направлениях были заняты люди батальона «Алия»?
— Многие наши бойцы служили в качестве добровольцев полиции в местах своего проживания. Они были заняты в операциях по поддержанию общественного порядка, помогали полиции в борьбе с криминалитетом и в предотвращении терактов.
Заметной стороной нашей работы стало участие наших бойцов в охране еврейских поселений в Иудее и в Самарии — там, где наиболее остро стоит проблема палестинского террора. Наши подразделения осуществляли охрану еврейских поселений Хомеш, Мегрон, Эли.
— Именно охрана поселений вызвала острую критику в ваш адрес. В конечном итоге вам пришлось отказаться от этой миссии.
— Поселения для нас закрыли — не хотели, чтобы мы получали оружие в поселениях, а безоружным в тамошних условиях делать нечего. Кое-кому очень хотелось избавиться от нашего присутствия в Иудее и Самарии в предверии размежевания. Как известно, проведенное по решению правительства Шарона выселение жителей из еврейского поселения Хомеш сопровождалось столкновениями армии и полиции с поселенцами. Были люди, опасавшиеся, что в период конфронтации мы окажемся на стороне поселенцев.
Я думаю, что есть много людей, которым сама идея батальона не нравилась с самого начала, есть люди, которые пытались через батальон «Алия» сделать себе политическую карьеру и им это не удалось. Это является причиной многих нападок на нас.
— Вернемся к вашей недавней инициативе по отправке бойцов на юго-восток Украины. Многие считают, что это станет поддержкой сил, противостоящих киевским властям?
— Мы не собираемся воевать ни на чьей стороне. Мы хотим разделить стороны буфером, чтобы стороны перестали воевать. У нас есть много добровольцев, готовых отправиться туда уже сегодня. Это взрослые серьезные и ответственные люди в возрасте 35-45 лет, обладающие большим боевым опытом.
Чтобы избежать дальнейших спекуляций по поводу намерений группы добровольцев батальона «Алия» принять участие в миротворческой миссии на Украине, считаю нужным заявить:
1. Группа добровольцев батальона «Алия» высказала готовность присоединиться к миротворческому корпусу для предотвращения гражданской войны на Украине, если такой корпус будет сформирован на законных основаниях.
2. Никто из добровольцев батальона «Алия» в настоящее время не участвует в вооруженном конфликте на Украине.
3. Наше намерение отправиться с миротворческой миссией является сугубо частной инициативой, никоим образом не согласованной с израильскими властями.
Планы Романа Ратнера и его товарищей по отправке добровольцев на юго-восток Украины воспринимаются русскоязычными израильтянами неоднозначно. Превалирует точка зрения, что это не наша война и израильтянам не стоит вовлекаться в разгорающийся российско-украинский конфликт.
Автор Александр Шульман
Комментариев нет: