Украина. Война как майдан
В конце июня тлеющий вооружённый конфликт, развязанный Киевом в
Донбассе, внезапно вспыхнул с новой силой. Украинская сторона, не
прекращавшая обстрелы территории республик, 29 июня с раннего утра
предприняла попытку наступления на дебальцевском направлении. Однако уже
к середине того же дня вынуждена была с потерями отступить с занятых
позиций.
Ни Генеральный штаб ВСУ, ни пресс-центр так называемой АТО об этой неудачной попытке прорыва не вымолвили ни слова. Волна сиюминутных восторгов украинских «патриотов» в социальных сетях по поводу наступательных действий, тут же перекочевавшая в СМИ, скоренько сменилась другой волной – художественными сочинениями об «атаках» со стороны ДНР и ЛНР. Выглядело это весьма жалко, поскольку вопреки здравому смыслу вооружённые силы республик, по сообщениям украинской прессы, зачем-то ринулись в атаку сами на себя, на свои же населенные пункты. Что касается ВСУ, украинская пресса распространила миф: дескать, отражая «атаку», можно было легко «освободить» Дебальцево, да только в Киеве не разрешили. По поводу увязки этой информации с расположением Дебальцево и украинских позиций на карте никто не комплексовал, поэтому ответ на вопрос, каким образом силы ДНР атаковали ВСУ на своей территории, а те отражали атаку на чужой, просто повис в воздухе. Народ-то ест, что дают, не особенно разбираясь в картах и направлениях ударов и контрударов.
Объяснить украинские потери в технике и живой силе никто и не пытался – ни военное командование АТО, ни другие официальные лица. Все притворились, что событий 29 июня не было вовсе, а если и были потери, то у «отступивших» ДНР и ЛНР. Исключение сделали только для украинского оперного певца Васыля Слипака, который полторы недели отвоевал в составе «Правого сектора» и был убит будто бы в ходе «отражения атаки». Судя по резонансу на Украине, погибший певец-боец был предъявлен патриотической общественности как сакральная жертва. Поразительна скорость, с которой Киев организовал масштабную информационную кампанию по этому поводу, награждение и массовое прощание во Львове с убитым правосеком. Создается стойкое впечатление, что в случае со Слипаком отыгрывается тот же самый сюжет, что и с застреленным на майдане армянином Нигояном: украинскому обществу подсовывают романтический образ героя и его мёртвое тело, указывая на врага. Приём этот нужен для того, чтобы эмоционально окрасить эскалацию конфликта. Киеву остро не хватает героев войны в Донбассе, а они нужны и для предъявления Западу, и для поддержки боевого духа после шести кругов мобилизации: кандидаты в герои друг за другом сходят со сцены, оказываясь на поверку преступниками или фашистами. Недавняя попытка взгромоздить в день украинской конституции на трибуну парламента очередного «героя АТО» обернулась очередным позорищем: обнаружилось, что персонаж – нацист.
Галицкий певец Слипак, примчавшийся на войну «за Украину» из самого Парижа, идеален в качестве «нового Нигояна». Он – украинец и одновременно европеец. Его враги – Россия, Путин и россияне. Он не считал войну гражданской, а совершал вояжи в Донбасс затем, чтобы повоевать с Россией и россиянами. Вряд ли он, почти двадцать лет назад уехавший из Львова во Францию, понимал, что происходит в Донбассе. Многие галичане до войны вообще смутно представляли себе, как правильно написать слово «Донбасс», и понятия не имели, что оно означает, а до президентства Януковича не знали, на Украине или в России он находится. Выходцу из западных украинских областей проще всего принять на веру, что в Донбассе он воюет с россиянами: там живут русские люди, а на украинском языке «русский» – «россиянин». А если «россияне» – местные жители, значит, как заявлял спикер Верховной рады Парубий, они заселены на восток Украины «с чужих территорий», вытеснив украинцев. В любом случае во всём виноваты Россия и россияне.
Гибель Слипака в Донбассе важна Киеву как аргумент в Европе против России (сам он признавался, что во Франции очень сильны пророссийские настроения среди «прослойки французской элиты, так как общеизвестна франко-российская дружба, и им очень сложно переключиться на понимание того, что Украина – это Европа… Больший процент людей не понимает, что сейчас происходит на Украине, они не имеют достаточной информации из-за того что медиа французские в своем большинстве или не освещают совсем события, или имеют достаточно четкую пророссийскую линию»).
Львовское происхождение убитого оперного певца стало поводом для масштабных траурных мероприятий на родине, которые, вне всякого сомнения, играют зловещую роль для обывателя, мотивируя его на ненависть и желание продолжать войну «с Россией». Киеву сейчас это крайне необходимо, ведь настроения жителей Галичины, составлявших ядро вооружённого переворота в 2014 году, сменились по отношению к власти с позитивных на негативные: никакие европейские надежды не сбылись, война не прекращается, побед в этой войне нет. Смерть Слипака – это то же самое, что и расстрел «небесной сотни» на майдане. Провокация, призванная повлечь за собой новую вспышку «патриотизма» и, как следствие, милитаристского угара. Это отвлечёт внимание обывателя от кричащих внутренних проблем и заставит его какое-то время снова жить войной.
Гибель Слипака, церемониалы и посмертные награждения вызвали информационную бурю в украинских СМИ. Эта буря скрыла и неудачную попытку прорыва украинских сил к Дебальцево, и чувствительные потери в результате бесславного броска. Погибших украинцев, которые были покинуты на поле сражения, запишут как очередных пропавших без вести, а бронемашин и танков навезли к линии разграничения столько, что счет им давно потерян. Соответственно, и утрат считать не станут, и виновных в провале июньского «блиц-крига» не назовут.
Смерть оперного певца, о котором еще неделю назад на Украине и знать не знали, обеспечила «патриотической» прослойке общества ту дозу эмоций, без которой она давно уже пребывала в состоянии наркотической ломки: помилованная Савченко надежд на свою канонизацию не оправдала, явившись пред очами народа после «кремлёвских застенков» не только живой и невредимой, но и со спорными взглядами на войну и мир.
С некоторых пор война с Донбассом стала всё больше походить на майдан: тогда сакральные жертвы требовались, чтобы не дать его участникам разбрестись по домам – их миссией было «гражданское прикрытие» государственного переворота. Теперь жертвы необходимы, чтобы удерживать «патриотическую» массовку в состоянии «войны с Россией», не дать ей возможности выйти из навязанного сценария и обратить свои взоры на полный крах европейских мечтаний. Киев озабочен созданием вокруг конфликта в Донбассе атмосферы майдана, заряжающей толпу агрессией и направляющей её энергию на обострение вооружённого конфликта. Для этого и нужны сакральные жертвы, ритуалы, мантры и образ врага. Не случайно у штаба АТО поменялась риторика: теперь украинцев накачивают исключительно утверждениями о том, что им противостоят «российские оккупационные войска» и Украина находится в состоянии войны с Россией. Про ополчение республик при этом ничего не говорится, словно его и нет: тему гражданской войны Киев усиленно затирает, поскольку гражданская война сама по себе – демотиватор. Крайне сложно мотивировать житомирского крестьянина Тараса идти за тридевять земель убивать луганского шахтера Ивана только потому, что Иван у себя дома хочет жить своим умом и по своим правилам. И совсем другое дело – убедить Тараса в том, что это к нему в хату скоро явится российская армия, отберет вышиванку, запретит петь песни на мове, обнесет «садок вишневий біля хати» и заставит принять российское гражданство под дулами автоматов Калашникова. Это только с виду кажется смешным и нелепым, а на деле население Украины по-настоящему запугано бреднями про готовность Путина «взять Киев за шесть часов», как сообщал киевлянам мэр украинской столицы.
Особенность тактики майдана в том, что раз от раза требуется повышать градус эмоций, для чего нужно либо повышать статус сакральных жертв, либо впечатлять их количеством. Однако второй вариант в условиях войны работает плохо – все истории массовой гибели украинских вояк за два года военных действий, скорее, мотивировали украинцев на дезертирство и уклонение от воинской повинности любым способом (в том числе и скрываясь на территории «агрессора»), чем на очереди в военкомат. Превращение «небесной сотни» в «небесную армию» не способствует подъёму патриотического духа, а, наоборот, резко снижает желание воевать.
Деньги, которые Украина платит сегодня за участие в войне, – около 250-400 долларов в месяц – рядовому составу на фоне снижения доходов, повальной безработицы и драконовских коммунальных тарифов, конечно, играют роль. Война становится способом заработка, как официального, так и в виде награбленных «трофеев» и прочих материальных выгод: копейку приносят и контрольно-пропускные пункты, и даже фотосессии гражданских лиц с оружием. Однако без эмоциональной встряски война на коммерческой основе вырождается, превращаясь в банальное мародёрство и издевательство над мирным населением с целью побольше «отжать» – в этом особо проявили себя всевозможные добровольческие батальоны, расстреливая людей за автомобили и унося из занятых жилых домов всё, вплоть до кафельной плитки и черепицы.
Военный турист Слипак, время от времени приезжающий из Парижа на недельку-другую пострелять в Донбасс, своей гибелью сослужил отличную службу Киеву. «Патриоты» получили национального героя, олицетворяющего собой украинскую европейскую мечту. Мёртвого, а потому абсолютно предсказуемого. Который в отличие от Савченко не заикнётся о переговорах с ДНР и ЛНР.
«Надежда нации» не прожила и двух месяцев после возвращения на Украину, как её списали в утиль. Кому теперь она будет интересна живая, если наличествует «новый Нигоян»?
Вместо того чтобы выполнять минские договорённости, Киев поддерживает пламя костра войны с Донбассом, действуя по той же схеме, что и на майдане: ложь и провокации, приправленные пустыми разговорами о стремлении Украины к миру. При этом подконтрольные Киеву населенные пункты Донбасса, расположенные у линии разграничения с республиками, накачиваются техникой и военными, включая иностранных наёмников. Особые надежды украинские власти возлагают на саммит НАТО, который состоится в Варшаве 8-9 июля. Министр обороны Польши уже анонсировал некое «знаковое решение» этого саммита, «которое заставит Россию отступить с территории Украины», сообщило «Радио Польша». Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг тоже заговорил о «переломных решениях», направленных на адаптацию альянса «к новой ситуации в сфере безопасности». Перед саммитом на Украину прилетит Керри – якобы обсудить совместные планы. «Общая позиция Украины и США не только позволит согласовать действия накануне саммита, но также спланировать их на будущее», – заявил посол Украины в США Валерий Чалый.
Вся эта суета – что-то вроде плюшек, раздаваемых на майдане американцами. В обмен на эти плюшки Украина должна выполнять поставленные задачи. В прошлый раз это был вооружённый государственный переворот. А что теперь?
Арина Цуканова
Увековеченный герой майдана С. Нигоян
Ни Генеральный штаб ВСУ, ни пресс-центр так называемой АТО об этой неудачной попытке прорыва не вымолвили ни слова. Волна сиюминутных восторгов украинских «патриотов» в социальных сетях по поводу наступательных действий, тут же перекочевавшая в СМИ, скоренько сменилась другой волной – художественными сочинениями об «атаках» со стороны ДНР и ЛНР. Выглядело это весьма жалко, поскольку вопреки здравому смыслу вооружённые силы республик, по сообщениям украинской прессы, зачем-то ринулись в атаку сами на себя, на свои же населенные пункты. Что касается ВСУ, украинская пресса распространила миф: дескать, отражая «атаку», можно было легко «освободить» Дебальцево, да только в Киеве не разрешили. По поводу увязки этой информации с расположением Дебальцево и украинских позиций на карте никто не комплексовал, поэтому ответ на вопрос, каким образом силы ДНР атаковали ВСУ на своей территории, а те отражали атаку на чужой, просто повис в воздухе. Народ-то ест, что дают, не особенно разбираясь в картах и направлениях ударов и контрударов.
Объяснить украинские потери в технике и живой силе никто и не пытался – ни военное командование АТО, ни другие официальные лица. Все притворились, что событий 29 июня не было вовсе, а если и были потери, то у «отступивших» ДНР и ЛНР. Исключение сделали только для украинского оперного певца Васыля Слипака, который полторы недели отвоевал в составе «Правого сектора» и был убит будто бы в ходе «отражения атаки». Судя по резонансу на Украине, погибший певец-боец был предъявлен патриотической общественности как сакральная жертва. Поразительна скорость, с которой Киев организовал масштабную информационную кампанию по этому поводу, награждение и массовое прощание во Львове с убитым правосеком. Создается стойкое впечатление, что в случае со Слипаком отыгрывается тот же самый сюжет, что и с застреленным на майдане армянином Нигояном: украинскому обществу подсовывают романтический образ героя и его мёртвое тело, указывая на врага. Приём этот нужен для того, чтобы эмоционально окрасить эскалацию конфликта. Киеву остро не хватает героев войны в Донбассе, а они нужны и для предъявления Западу, и для поддержки боевого духа после шести кругов мобилизации: кандидаты в герои друг за другом сходят со сцены, оказываясь на поверку преступниками или фашистами. Недавняя попытка взгромоздить в день украинской конституции на трибуну парламента очередного «героя АТО» обернулась очередным позорищем: обнаружилось, что персонаж – нацист.
Галицкий певец Слипак, примчавшийся на войну «за Украину» из самого Парижа, идеален в качестве «нового Нигояна». Он – украинец и одновременно европеец. Его враги – Россия, Путин и россияне. Он не считал войну гражданской, а совершал вояжи в Донбасс затем, чтобы повоевать с Россией и россиянами. Вряд ли он, почти двадцать лет назад уехавший из Львова во Францию, понимал, что происходит в Донбассе. Многие галичане до войны вообще смутно представляли себе, как правильно написать слово «Донбасс», и понятия не имели, что оно означает, а до президентства Януковича не знали, на Украине или в России он находится. Выходцу из западных украинских областей проще всего принять на веру, что в Донбассе он воюет с россиянами: там живут русские люди, а на украинском языке «русский» – «россиянин». А если «россияне» – местные жители, значит, как заявлял спикер Верховной рады Парубий, они заселены на восток Украины «с чужих территорий», вытеснив украинцев. В любом случае во всём виноваты Россия и россияне.
Гибель Слипака в Донбассе важна Киеву как аргумент в Европе против России (сам он признавался, что во Франции очень сильны пророссийские настроения среди «прослойки французской элиты, так как общеизвестна франко-российская дружба, и им очень сложно переключиться на понимание того, что Украина – это Европа… Больший процент людей не понимает, что сейчас происходит на Украине, они не имеют достаточной информации из-за того что медиа французские в своем большинстве или не освещают совсем события, или имеют достаточно четкую пророссийскую линию»).
Львовское происхождение убитого оперного певца стало поводом для масштабных траурных мероприятий на родине, которые, вне всякого сомнения, играют зловещую роль для обывателя, мотивируя его на ненависть и желание продолжать войну «с Россией». Киеву сейчас это крайне необходимо, ведь настроения жителей Галичины, составлявших ядро вооружённого переворота в 2014 году, сменились по отношению к власти с позитивных на негативные: никакие европейские надежды не сбылись, война не прекращается, побед в этой войне нет. Смерть Слипака – это то же самое, что и расстрел «небесной сотни» на майдане. Провокация, призванная повлечь за собой новую вспышку «патриотизма» и, как следствие, милитаристского угара. Это отвлечёт внимание обывателя от кричащих внутренних проблем и заставит его какое-то время снова жить войной.
Гибель Слипака, церемониалы и посмертные награждения вызвали информационную бурю в украинских СМИ. Эта буря скрыла и неудачную попытку прорыва украинских сил к Дебальцево, и чувствительные потери в результате бесславного броска. Погибших украинцев, которые были покинуты на поле сражения, запишут как очередных пропавших без вести, а бронемашин и танков навезли к линии разграничения столько, что счет им давно потерян. Соответственно, и утрат считать не станут, и виновных в провале июньского «блиц-крига» не назовут.
Смерть оперного певца, о котором еще неделю назад на Украине и знать не знали, обеспечила «патриотической» прослойке общества ту дозу эмоций, без которой она давно уже пребывала в состоянии наркотической ломки: помилованная Савченко надежд на свою канонизацию не оправдала, явившись пред очами народа после «кремлёвских застенков» не только живой и невредимой, но и со спорными взглядами на войну и мир.
С некоторых пор война с Донбассом стала всё больше походить на майдан: тогда сакральные жертвы требовались, чтобы не дать его участникам разбрестись по домам – их миссией было «гражданское прикрытие» государственного переворота. Теперь жертвы необходимы, чтобы удерживать «патриотическую» массовку в состоянии «войны с Россией», не дать ей возможности выйти из навязанного сценария и обратить свои взоры на полный крах европейских мечтаний. Киев озабочен созданием вокруг конфликта в Донбассе атмосферы майдана, заряжающей толпу агрессией и направляющей её энергию на обострение вооружённого конфликта. Для этого и нужны сакральные жертвы, ритуалы, мантры и образ врага. Не случайно у штаба АТО поменялась риторика: теперь украинцев накачивают исключительно утверждениями о том, что им противостоят «российские оккупационные войска» и Украина находится в состоянии войны с Россией. Про ополчение республик при этом ничего не говорится, словно его и нет: тему гражданской войны Киев усиленно затирает, поскольку гражданская война сама по себе – демотиватор. Крайне сложно мотивировать житомирского крестьянина Тараса идти за тридевять земель убивать луганского шахтера Ивана только потому, что Иван у себя дома хочет жить своим умом и по своим правилам. И совсем другое дело – убедить Тараса в том, что это к нему в хату скоро явится российская армия, отберет вышиванку, запретит петь песни на мове, обнесет «садок вишневий біля хати» и заставит принять российское гражданство под дулами автоматов Калашникова. Это только с виду кажется смешным и нелепым, а на деле население Украины по-настоящему запугано бреднями про готовность Путина «взять Киев за шесть часов», как сообщал киевлянам мэр украинской столицы.
Особенность тактики майдана в том, что раз от раза требуется повышать градус эмоций, для чего нужно либо повышать статус сакральных жертв, либо впечатлять их количеством. Однако второй вариант в условиях войны работает плохо – все истории массовой гибели украинских вояк за два года военных действий, скорее, мотивировали украинцев на дезертирство и уклонение от воинской повинности любым способом (в том числе и скрываясь на территории «агрессора»), чем на очереди в военкомат. Превращение «небесной сотни» в «небесную армию» не способствует подъёму патриотического духа, а, наоборот, резко снижает желание воевать.
Деньги, которые Украина платит сегодня за участие в войне, – около 250-400 долларов в месяц – рядовому составу на фоне снижения доходов, повальной безработицы и драконовских коммунальных тарифов, конечно, играют роль. Война становится способом заработка, как официального, так и в виде награбленных «трофеев» и прочих материальных выгод: копейку приносят и контрольно-пропускные пункты, и даже фотосессии гражданских лиц с оружием. Однако без эмоциональной встряски война на коммерческой основе вырождается, превращаясь в банальное мародёрство и издевательство над мирным населением с целью побольше «отжать» – в этом особо проявили себя всевозможные добровольческие батальоны, расстреливая людей за автомобили и унося из занятых жилых домов всё, вплоть до кафельной плитки и черепицы.
Военный турист Слипак, время от времени приезжающий из Парижа на недельку-другую пострелять в Донбасс, своей гибелью сослужил отличную службу Киеву. «Патриоты» получили национального героя, олицетворяющего собой украинскую европейскую мечту. Мёртвого, а потому абсолютно предсказуемого. Который в отличие от Савченко не заикнётся о переговорах с ДНР и ЛНР.
«Надежда нации» не прожила и двух месяцев после возвращения на Украину, как её списали в утиль. Кому теперь она будет интересна живая, если наличествует «новый Нигоян»?
Вместо того чтобы выполнять минские договорённости, Киев поддерживает пламя костра войны с Донбассом, действуя по той же схеме, что и на майдане: ложь и провокации, приправленные пустыми разговорами о стремлении Украины к миру. При этом подконтрольные Киеву населенные пункты Донбасса, расположенные у линии разграничения с республиками, накачиваются техникой и военными, включая иностранных наёмников. Особые надежды украинские власти возлагают на саммит НАТО, который состоится в Варшаве 8-9 июля. Министр обороны Польши уже анонсировал некое «знаковое решение» этого саммита, «которое заставит Россию отступить с территории Украины», сообщило «Радио Польша». Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг тоже заговорил о «переломных решениях», направленных на адаптацию альянса «к новой ситуации в сфере безопасности». Перед саммитом на Украину прилетит Керри – якобы обсудить совместные планы. «Общая позиция Украины и США не только позволит согласовать действия накануне саммита, но также спланировать их на будущее», – заявил посол Украины в США Валерий Чалый.
Вся эта суета – что-то вроде плюшек, раздаваемых на майдане американцами. В обмен на эти плюшки Украина должна выполнять поставленные задачи. В прошлый раз это был вооружённый государственный переворот. А что теперь?
Арина Цуканова
Комментариев нет: