Как малороссы битву за Париж выиграли
Последний и решительный штурм решено было отложить до утра.
Вообще-то, генеральным планом сражения, высочайше утвержденным аж самим Александром I (Павловичем), предусматривалось, что Париж – организованно, с развернутыми знаменами, музыкой и под барабанный бой – будут единовременно штурмовать три колонны.
Справа наступала русско-прусская Силезская армия под командованием прусского фельдмаршала Блюхера, в центре - отряды российского генерала-от-инфантерии Барклай-де-Толли, левая колонна - под командованием кронпринца Вюртембергского.
Но, получилось… как всегда.
Чтобы вам было понятнее. Когда Господь, отдохнув на седьмой день от сотворения мира, в понедельник раздавал стремление к порядку разным умениям и ремеслам… армия, флот и воздушно-космические войска были на учениях.
Посему, еще со времен Царства Шумеров, воинство основную часть своего времени проводит не в ратных делах, а пытаясь победить бардак. Его (бардак) постоянно начищают до блеска, красят и белят, носят (круглое) и катят (квадратное), подстригают и выравнивают – по фронту, параллельно и перпендикулярно, ищут на бесконечных смотрах и заносят в строжайшие инструкции, наставления и уставы.
Но, как говорил урядник Трехженный в романе Пикуля «Баязет»:
- Лошади здоровы!
- А люди, - вопрошал Карабанов.
- Здоровы. Люди не лошади: им ничего не сделается. А вот – лошадь!
Впрочем, мы отвлеклись.
Мало того, что к Парижу подошли не все войска: тысячи солдат оставались в тылах – в госпиталях, в гарнизонах захваченных городов, на охране мостов, переправ, складов и обозов, несли полицейскую службу и сопровождали пленных, стояли в кордонах против мародеров и разрозненных отрядов французов. Так еще и высочайшим решением, от генерального штурма были отлучены австрийцы и баварцы. Первые не внушали идеологического доверия, а вторые уж очень были склонны к безобразиям всяким нехорошим – буйству, грабежу и мародерству.
Кстати, о бардаке. Пакет с диспозицией, предназначенный для Блюхера, где-то затерялся (посыльный прусский офицер заблудился). Да и на штабных картах – внезапно! – не оказалось Уркского канала, который был вырыт еще десять лет назад для водоснабжения Парижа и, через который уже смогли переправиться передовые отряды.
Все, как завещал Великий Чингиз – пока противник строит планы, мы меняем ландшафт!
Пока Блюхер, не выбирая русских и немецких идиоматических оборотов, перебирал генеалогические древа (по материнской линии) своих подчиненных, пока штаб-офицеры раздавали подзатыльники штабным писарям – чтобы те ловчее рисовали канал Урк на новых планах, пока саперные батальоны, обгоняя походные колонны своих войск, выдвигались под крики охрипших командиров для наведения переправ через злополучный канал… как всегда, отдуваться за всю Европу пришлось солдатам Российской империи.
В 6 часов утра 18 марта передовые русские полки и дивизии, не дожидаясь подхода основных сил, начали атаку в направлении Бельвиля и высот Роменвиля.
Командовавший обороной французов на участке от канала Урк до реки Марна маршал Мармон быстро понял, что в результате раздолбайства в штабах неприятеля, его войска обладают численным преимуществом.
Сражение сразу же приобрело жесточайший характер – французы дрались как львы, предпочитали смерть оставлению позиций, контратаковали непрерывно.
Местность помогала французам. Всюду густые заросли кустарника, фруктовые сады, водоотводные канавы, каменные стенки оград и крутые, высокие склоны Роменвиля, окруженные лесами и оврагами. Коннице штурмующих негде было развернуться. Последним аккордом любой стычки неизменно становилась рукопашная схватка пехотинцев и артиллерийская дуэль – шрапнелью, на прямой наводке, в упор.
На неоднократно переходившие из рук в руки позиции, солдаты обеих армий вступали только одним способом – по трупам своих врагов.
2-я гренадерская дивизия генерал – лейтенанта Паскевича Ивана Федоровича (малоросс – из потомственного казацкого рода Полтавского полка, единственный в истории (!) полный кавалер одновременно двух орденов — Св. Георгия и Св. Владимира) заняла позиции с левого фланга корпуса Раевского и приготовились к атаке в направлении Пантен - Бельвиль.
Но команды не было – в штабах еще рисовали новые планы. Французы сосредоточили стрелковый и артиллерийский огонь на выстроенных полках Паскевича.
Так и стояли гренадеры – расстреливаемые с 500 шагов.
Наконец, от Барклая прибыл обер-квартирмейстер Гартинг с приказом атаковать французов. И это было вовремя – впереди выстраивалась колонна тысяч из трех французской пехоты, которая намеревалась отбить Роменвиль.
Встречный бой был страшен. Но французы не выдержали штыкового удара русских гренадер и откатились к бриерским садам у подножья бельвильских высот.
Полки Паскевича также не могли продвинуться вперед – с высот их поливали артиллерийским огнем, и соседи задерживали – справа прусско-баденская гвардия делала вид, что… В общем, прусская гвардия, она и в Африке - гвардия.
И опять гренадеры стояли – под огнем.
Ближе к полудню, на севере где-то за Уркским каналом все сильнее стали нарастать звуки орудийной пальбы. В наступление пошла армия Блюхера – ему наконец нашли пакет с диспозицией!
Тут же появился Барклай (с планом, где был уже нарисован тот самый Уркский канал), и приказал брать Бельвиль.
Легко сказать!
Паскевич отдал приказ для решающего штурма…
В авангарде атаки пошел один из полков 2-й дивизии Паскевича - 10-й гренадерский Малороссийский генерал-фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского полк.
Эта воинская часть была сформирована 30 марта 1756 года. До введения в 1874 году всеобщей воинской повинности, полк пополнялся исключительно рекрутами из Киевской, Черниговской и Новгород-Северской губерний.
В краткой истории полка издания 1889 года так сказано об этом штурме:
«… Гренадеры наши, не обращая внимания на кавалерийские атаки, на боковой артиллерийский огонь, на сопротивление пехоты…быстро продвигаются вперед и захватывают семь неприятельских орудий…»
В самый разгар боя, неожиданно откуда-то выскочил Милародович. Это который – Михаил Андреевич. Командир гренадерского корпуса, в который входила дивизия Паскевича.
Сербская кровь, с детства впитавшая воздух, которым столетиями дышала казацкая, разбойничья вольница – это, доложу я вам, страшная вещь! (У Якова Нересова в очерках «Русские генералы 1812 года» написано: «… родился в Полтавской губернии на Украине…»)
На всем скаку Милародович подскочил к колонне французской пехоты и… потребовал сдаться.
Командир французов не то, чтобы послал Милародовича по известному адресу… В общем, официальная и приличная история утверждает, что командир французов ответил: дескать, они не так слабы, чтобы сложить оружие.
Украинский серб, забыв… или – забив, что он находится на линии огня, приказал своим гренадерам открыть огонь по неприятелю.
Тут уже пришла пора сбледнуть лицом Паскевичу. Ему пришлось под перекрестным огнем, буквально за шиворот выволакивать горячего серба с линии огня.
Штурм продолжался. В пороховом дыму, пыли, в грохоте ручных гранат, под визг шрапнели гренадеры шли по телам павших: своих и французов. 1-й и 2-й батальоны Малороссийского полка отбросили неприятеля и полностью овладели Бельвилем. За ними, закрепляя успех, на высоты взошла пехота Раевского (Николай Николаевич, генерал от кавалерии, двоюродный брат Дениса Давыдова), подтягивались артиллеристы.
Внизу, перед оставшимися в живых малороссийскими гренадерами лежал Париж…
Все было кончено. Это был перелом. Оборона французов развалилась. Слева, южнее Роменвиля, чугуевские уланы, захватив крупную батарею, грозились выйти французам в тыл. Мармон начал повсеместное отступление.
Справа, прусско-баденская гвардия... Впрочем, не суть.
(На другом фланге общего наступления, Блюхеру удалось лишь после пяти пополудни овладеть высотами Монмартра)
Объявленное около 6 часов вечера перемирие спасло французов от полного уничтожения. Формально командовавший французскими войсками в Париже брат Наполеона, бывший король Испании Жозеф Бонапарт, оставил записку Мармону с разрешением начать переговоры с союзниками и… слинял из города.
Так закончился день 18 марта 1814 года.
Пока гвардейские экипажи, лейб-запорожцы из конвоя государя, бравые гусары Блюхера и прусская гвардия готовились к параду в Париже: пудрили носики и доводили до зеркального блеска сапоги, гренадеры 10 полка хоронили павших и подбирали раненых.
Но и им выпала честь 19 марта пройти церемониальным маршем по улицам покоренной и помилованной победителями столицы.
В апреле месяце полк вошел в состав 3-й гренадерской дивизии, первым командиром которой стал Рот Логгин Осипович.
В сентябре 1814 года 10-й полк пересек Неман и вернулся в Россию. На киверах 1-го и 2-го батальонов, дарованная высочайшим указом от 30 мая 1814 года, красовалась надпись: «За отличие!».
В 1877 году все три батальона полка малороссийцев были пожалованы Георгиевскими знаменами с надписью на скобах: «За разбитие и пленение турецкой армии Османа-Паши 28 ноября 1877 года под Плевною».
Боевой путь полка теряется в октябре 1917 года…
Алексей Куракин
Комментариев нет: