Двуглавый кошмар пана Петра
— И почему мне такой неблагодарный народ достался? Шо ни сделаю, а ему усё не так, а ему усё мало! Мало того, что рейтинг мне опустили ниже некуда, вон даже клоун Грин впереди батьки лезет, так ещё меня и популистом обзывают. А энти журнашлюхи? Совсем распоясались. Вона намедни один задал вопрос, а смогу ли я доказать, что закрепляющие курс на Евросходку и НАТУ конституционные изменения, не являются популистским проектом и просто пиаром. Но я его лихо отбрил.
Пан Петро щёлкнул пультом видеомагнитофона. На экране появился он сам собственною персоною и бодро заговорил, вперив гневный взор в журналиста, задавшего неудобный вопрос:
— Исходя из вашей логики, безвиз для укропского народа – это пиар. Соглашение про ассоциацию – это пиар. Углубленная и всеохватывающая зона свободной торговли – это пиар. Создание и децентрализация – тоже пиар. Дерегуляция – пиар. И церковь, которая на днях состоялась – это тоже пиар. Если вам эта логика нравится – пожалуйста, живите в этой атмосфере. А я буду делать все, что от меня зависит, для того, чтобы строить деколонизированное, свободное, демократическое, европское государство Укропия, которое возвращается из москальского рабства в европскую семью народов.
Пан Пётр опрокинул ещё чарочку и продолжил свои воспоминания и размышления:
— А как я выступил на соборе, как сильно припечатал москальску империю! Весь мир мне рукоплескал. Ай да Петро, ай да сукин сын!
Пан Пётр снова щёлкнул пультом дабы насладиться минутами своего триумфа:
— Мы обретаем, наконец, духовную независимость, которую можно сравнить с приобретением независимости политической. Мы обрезаем узы, привязывающие нас к империи. Укропия не была, не является и не будет канонической территорией Москальской церкви.
Пан Пётр снова опрокинул чарочку горилки, взор его затуманился, голова откинулась на спинку роскошного кресла. Его Паханское Блистательство задремало…
…Огромный двуглавый орёл спланировал на грудь пана Петра и принялся в два клюва деловито раздирать вышиванку.
— Гей, ти що твориш, птах? — испуганно заорал пан Пётр на неродной ему соловьиной мове.
Птиц покосился на Его Паханское Блистательство и невозмутимо проклекотал на чистом москальском наречии:
— Да ничего особенного, не волнуйся. Сейчас на органы буду тебя разбирать.
— Як на органи?!!
— Как, как, обыкновенно, молча и не спеша. Ноги — миледи Терезе, чтобы быстро бегала от Евросходки. Руки — мистеру Донни, чтобы было чем Европку грабить. Печень — месье Эммануилу, чтобы накормить голодные жёлтые жилеты. Лёгкие — фрау Ангеле, чтобы ей не задыхаться в канцлерском кресле. Язык… Кому же язык-то? — Орёл задумался. — Ах да, язык просят сразу и CNN и BBC. Придётся язык на аукцион выставить. Ну-ка, покажь язычок-то!
Пан Петро машинально высунул язык. Орёл оценивающим взглядом поглядел на толстый язык Его Блистательства и разочарованно сказал:
— Н-да, вроде бы и ничего, но изящества не хватает, да и коротковат. Не-е, не буду на аукцион выставлять, лучше сразу CNN толкну, им, пастухам коровьим, сойдёт, чай не баре.
Пан Петро весь покрылся холодным потом и чуть слышно прошептал:
— А голову кому?
— Голову? А она у тебя есть? — Орёл критически оглядел пана Петра, а потом постучал по его голове правым клювом. Раздался гулкий звук. — Гляди-ка, действительно есть. Но пустая. Разве что почистить от лишних элементов, а черепушку отдать в качестве реквизита в датский театр. А чо, вполне плодотворная идея — для постановки «Гамлета» черепушка в самый раз. Как там у Вильяма нашего Шекспира? А, вспомнил: «Бедный Йорик! — Где теперь твои каламбуры, твои смешные выходки, твои куплеты?»
— Я не хочу в Йорика!
— Да кто ж тебя спрашивает, дурашка? Наверху уже всё взвесили, исчислили и решили. Ну ладно, поговорили и будя, пора и за работу приниматься…
РЕКЛАМА
…Пан Петро проснулся в холодном поту. Схватил бутыль с самогоном и присосался к ней як поросёнок к свиноматке. Жадно вылакал всё до донышка, упал с кресла на ковёр и затих…
…Громко играла музыка. Кто-то пел на два голоса:
Ехал за фомосом Петька-купец,
Старца с Фанара купив наконец.
Ехал он к туркам и весел и пьян,
В жёлтой рубахе красив и румян!
Потчует клир и мирян он вином:
«Пей-пропивай! Проживём-наживём!..»
Морщатся все, но до донышка пьют,
Шутят и пляшут, и песни поют.
Пан Петро открыл глаза и вновь покрылся крупным холодным потом. Перед ним плясало страшное Чудище с двумя коронованными медвежьими головами и орлиными крыльями, грозя Его Блистательству имперским скипетром.
— Ти хто? — просипел пан Пётр.
— Кто, кто, Медведь в пальто! — Чудище задумалось. — А может — Орёл в пальто?! Короче, Паниковский, слухай сюда. Я тут мимо пробегал по пути в Пальмиру, чтобы бородатых принудить к миру, да заодно и тебе пару ласковых сказать. Жди в гости северного и пушистого, он уже лыжи к тебе навострил…
Приближённые Его Блистательства уже который час сидели у двери, не решаясь войти с важными бумагами на подпись. Из-за двери слышался звон стеклянной посуды, неясные голоса, потом что-то грузно упало и наступила тишина. Мёртвая. Выждав ещё пару минут, Тарас с Опанасом вбежали в кабинет Пахана и увидели ужасную картину — на ковре у опрокинутого кресла валялся пан Пётр.
— Ой, пан Петро богу душу віддав, — вскрикнул Тарас и побежал сообщить благую весть городу, миру и клиру. Да заодно и статейку в википедии отредактировать.
Опанас боязливо подошёл к Его Блистательству и пощупал пульс на сонной артерии:
— Та ні, живий, тільки впився трохи!
Тут набежала челядь, пана Петра раздели, в постель уложили, желудок промыли, траур отменили, и утром Его Блистательство уже бодро выступало на пресс-конференции. Стоит только заметить, что временами пан Пётр вздрагивал всем телом, вспоминая двуглавый кошмар: «Ой, не к добру всё это причудилось! Ой спасите меня святые угодники —Дональд и Эммануил, а также пресвятые девы Тереза и Анжела! Спаси и сохрани меня, пресвятой Варфоломей, от москальского анпиратора!»
Небольшой пушистый белый зверёк чихнул на собор святой Влакеи и бодро потрусил в сторону резиденции Его Блистательства на Банковой улице.
Фелискет
Комментариев нет: