Чума чумой, а русофобия по расписанию
Староста не просто подсуетился со сносом памятника освободителю Праги и Аушвица маршалу Коневу, хотя время для этого было избрано очень удачно – чума чумой, а русофобия по расписанию. Сокрушение памятника было сопровождено откровенным глумлением человека, уверенного в своей безнаказанности: «У него не было маски на лице. Правила должны соблюдать все – на улицу можно выходить, только прикрыв рот и нос».
Осталось непонятным, почему еще стоят святой Вацлав на Вацлавской площади и Ян Гус на Староместской. У них тоже не прикрыты рот и нос, а правила, как назидательно напомнил Коларж, обязательны для всех. Понятно, что речь идет не о правилах, а о глумлении, но все-таки замечание напрашивается.
При этом непросто уразуметь, почему памятник маршалу вызывает такую неприязнь у старосты, что он кушать не может. Коларжу 36 лет, то есть во время бархатной революции он был пятилетним мальчиком и не мог сильно пострадать от коммунистического режима и советской оккупации. Тем не менее он находится на переднем крае борьбы и мести, тогда как многие чешские политики значительно старше его прикровенно или даже впрямую называют старосту вредным идиотом.
Но в то же время чешские нотабли отмечают, что Коларж, возможно, идиот, но при этом он в своем праве. Сила чешского самоуправления столь велика, что староста – царь, бог и воинский начальник, и никто не в силах его поправить. Что хочет сделать с бронзовым маршалом, то и делает. Для полноты эксперимента было бы интересно воздвижение по указанию старосты памятника и. о. имперского протектора Богемии и Моравии Рейнхарду Гейдриху. Вероятно, и тогда скажут: «Мы Гейдриха со старостой не одобряем, но поделать ничего не можем – местное самоуправление свято для нас, мы немеем перед местным самоуправлением».
В общем-то, история со старостой и маршалом, скорее всего, закончилась бы обычным образом – и даже, возможно, и в этот раз так закончится. В ответ на грозные заявления, что хамство не останется без последствий, задравший заднюю лапку староста будет смело отвечать: «Нет у вас методов против Кости Сапрыкина, гы-гы-гы». Не посылать же в Прагу секретных молодцов, чтобы его – но скрашиваю речь – чтоб мысли там внушить ему иные. Много чести.
Однако в данном случае есть шанс, что обойдется и без молодцов, и без бессильных проклятий. Вместо этого Следственный комитет РФ занялся возбуждением дела против пражского приматора по введенной в 2014 году, но до сего дня спавшей ст. 354-3 УК РФ «Осквернение символов воинской славы России, совершенное публично», предусматривающей санкцию не только в виде штрафа, но и в виде исправительных работ на срок до одного года.
Бывают статьи и сроки куда более тяжелые, но важен прецедент. Впервые в войне памятников задействованы доводы уголовно-правового характера. Реакция старосты была немедленной и на грани истерики: «Нельзя, чтобы какой-либо официальный представитель какого-либо государства мира криминализировал свободное решение демократически избранного представительского органа суверенного населенного пункта в Чешской Республике. Такое поведение мы не можем принять и оставить без ответа».
Что соответствовало и официальной реакции чешского МИД, которое «категорически отвергает любые попытки вмешательства во внутренние дела Чехии со стороны государственных органов РФ. В случае если такого рода конфронтационные заявления и действия со стороны российских властей будут продолжаться, это будет расцениваться как доказательство того, что российская сторона утратила интерес к развитию взаимовыгодных отношений между нашими странами».
В общем-то, утратила. Есть такое понятие, как национальная честь (хотя, быть может, МИД ЧР – это понятие дико и ново), и есть такие вещи, которые без подлости сносить невозможно. И уж совсем зря в чешском МИД сокрушаются, что «до сих пор не удалось, несмотря на многолетние переговоры на уровне местного самоуправления, разрешить вопрос обновления военных памятников павшим чехословацким легионерам в Самаре, Новокуйбышевске – Липягах и других местах». На фоне сноса памятника маршалу Коневу России только и дела, что обновлять памятники героям-легионерам. Оставившим по себе изрядную память.
Что же до слов старосты «Такое поведение мы не можем принять и оставить без ответа», то, во-первых, интересно, кто это «мы», во-вторых, какой ответ имеет в виду виновник торжества? Объявление войны?
Казалось бы, Бастрыкин далеко и староста находится в полной безопасности в районе Прага-6. Но есть, однако, нюанс. В итоге Россия может потребовать экстрадиции Коларжа и начать тягать его на территории третьих стран по линии Интерпола. Скорее всего, это ни к какой выдаче не приведет, но крови можно попортить изрядно.
Л.Б. Невзлин и М.Б. Ходорковский сидят на одном месте в режиме самоизоляции и никуда не выезжают, потому что предвидят порчу крови. Не смертельно, но довольно неприятно. До своей смерти такую же политику самоизоляции проводил Б.А. Березовский. Причем вынужденная самоизоляция долгоиграющая – может тянуться годами и даже десятилетиями, как в случае с Л.Б. Невзлиным. Когда староста это осознал (или ему объяснили), желания весело шутковать у него резко поубавилось
Конечно, сегодня это не очень актуально. Поезда не ходят, самолеты не летают, нормализация сообщений в лучшем случае ожидается где-то в июле, а в худшем – к концу года или вообще неизвестно когда. Но СК РФ не спешит. В конце года, так в конце, и староста-хипстер рискует надолго сделаться вынужденным патриотом.
Добровольным идиотом он и так был.
Источник
Комментариев нет: