Неоконченная «Сказка о царе ВВП и короле ППВ»

Введение в сказку: Как вы думаете, почему партия войны на Украине поддерживает   миф о вторжении в незалежные пределы российских воинских формирований? Чтобы быть полезной Западу, который этим мифом оправдывает санкции против России? Не только по этой причине. Ещё больше «российское вторжение»  служит внутренней пропаганде киевской хунты. Мол, дывысь, громадо, Армия Украины и Национальная гвардия не первый месяц стойко выдерживают натиск вооружённых до зубов механизированных частей 2-й в мире ядерной державы. Слава г(х)ероям!

А пройдёт мобилизация, поступит натовское оружие, воякы пид чорно-чэрвоным прапором Стэпана Адольфовича Бандэры на Москву двинутся – кро-оком руш!  Ведь, было время, украинцы до самого Берлина дошли. То ж булы нимци, то ж Европа, не якась срана Москальщина! 1-й Украинский фронт помните? То-то,  украинский, ему трошки билорусы помогли!  А про российские фронты никто не чув. Трусливые москали за Волгой ховались.

Как ни странно,  Кремль, вяло  реагируя на миф,  не выкладывает  в доказательство отсутствия  на Донбассе каких-либо воинских подразделений Армии РФ  того неоспоримого факта, который у него есть, как крупный козырь в рукаве.  А ведь сделать это легче лёгкого.  Подсказать? Ну, подсказывать Кремлю я умом не дорос, а привести исторический пример из  фольклора в силах. Извольте!

Сказка с подсказкой

Известно, что главы соседних стран в дотелефонную эпоху  переговаривались между собой через забор на границе, часто по ночам.   Так вот, во времена онные  коротало историю огромное царство, распростёртое  между морями трёх океанов. Забугорные завистники окрестили его Великим Простором. Однажды, пока беспечные великопросторцы спали, от них сбежали с приличным куском территории  окраинные жители, евроманданцы.  Они хотели в Европу. Только их туда не пустили,  поскольку ничего европейского не было в поведении потомков печенегов, половцев, «беспорточной казацкой голытьбы» и убогого селянства. Пришлось евроманданцам  довольствоваться собственным незалежным королевством.

На свою беду, покидая общую страну, они прихватили с собой, под шумок, порядочный кусок чужой землицы, жители которой  не желали  связывать свою судьбу с этой… (как её?)… Евроманданией.  Слово за слово, дошло до драки между манданутыми западниками и их противниками на Востоке, которых тут же  всё нагнутое  американцами  прогрессивное человечество назвало сепаратистами. Сепаратизм их выражался в том, что они хотели, если не вернуться в общую семью, то жить с ней в согласии, как жили 1000 лет, по заветам предков, общаясь на родном языке и веруя в единого бога.  Естественно,  что великопросторцы, не единожды пострадавшие от  мирового сообщества, всегда кем-то нагнутого, приняли сторону своих соотечественников на юге и востоке королевства.  Часть сепаратистов, живших на черноморском острове Тавров, легко избавилась от ига Куябии, как называлась столица королевства, и начала наводить с прародиной мост через пролив. Другие, населявшие Восток,  вступили в затяжную борьбу за свою независимость, в чём оказывала им малую помощь   общая прародина.  Не оказывать не могла. Это была с её стороны не просто добрая воля. А нравственная и юридическая обязанность, прописанная в законе царства.

В описываемое время  правитель большой страны, прозванный в народе ВВП, т.е. Владимир (царь)  Великого Простора,  как-то ночью приблизился к Стене Яйценюка (это не ругательство, а такая фамилия). Она разделяла владения царства и королевства. С другой стороны паркана («забор» на местном наречии)  оказался король по кличке ППВ.  Расшифровывалась она так: Петро Порхатый-Вальтсман.  Порхатым (вариант – Пархатый) его прозвали за манеру неутомимо, словно бабочка,  порхать (вариант – пархаты) по еуропам и прочим амэрыкам в поисках подаяния, кто сколько даст. Говорят, даже у  румунов клянчил, беднее которых в Старом Свете были лишь  молдаванци из безрыбной Рыбницы.  Причина  обнищания евроманданцев исходила из их 23-летней традиции проедать на свято незалэжности даже посевное зерно. Были уверены, что кто-нибудь из соседей накормит. Не одни, так  другие.  Пожалеют. Сам ППВ, в отличие от нищих подданных, был сказочно богат, ибо владел кондитерским производством, отчего получил прозвище Шоколадный Король.

Что интересно и поучительно,   до этой встречи у Стены (забора-паркана) король  ППВ, в отместку за помощь сепаратистам,  уже вёл дорожную и  др. видов войну с царём ВВП.  В частности, не давал проезда недругу по своей территории, перекрыл водный канал,  нанеся тем самым урон сельскому хозяйству о. Тавров, устраивал перебои с электричеством, отчего страдали тавры же.  Кроме того, наделав долгов в царской казне, король, когда сосед деликатно напоминал о том, начинал трястись и повторять безумной скороговоркой: «Пиастры, пиастры, пиастры!». Но безумным его  нигде в мире не считали. Наоборот, снисходительно посмеивались над ВВП, когда царь,  в ответ на  перекрытие водоканала, начал поставку в безлесную Евроманданию  дровишек (из лесу, вестимо) да электричества  прибавил по внутренней цене Великого Простора без предоплаты, да  перестал напоминать о долгах. А в ответ на усилившиеся обстрелы королевской артиллерией мирных городов непокорного Востока ВВП перестал повторять, что «великопросторцы своих не бросают».

Это было достойно Его царского величества (далее Е.ц.в.), честный поступок – ни слова больше о «своих»! Поскольку их (своих), подумав,  решительно бросили, правда, продолжая подбрасывать им хлебца…   Странные, с точки зрения здравого смысла,  царские жесты и дары,  и поведение  сам монарх и придворные объясняли так: дескать, в  Евромандании живут не чужаки какие, а братский народ. Ему сам Бог велит помогать, спасать  от беды, даже если он (народ, тось) находится под влиянием карателей и нацистов. Сепаратистский же  Самопровозглашённый  Восток населяют отнюдь не  братья, а свои в доску, чуть ли не однояйцовые близнецы. О них народные поговорки ничего не говорят.  Поскольку (так случилось, извиняйте) они оказались в большой беде, то пусть потерпят, до следующей беды.  А вдруг она будет не столь большой.

Существовала ещё одна загадка царского поведения. Мало того, что отношение к бизнесу в стане недругов оставалось для двора ВВП делом святым, не доступным для вмешательства, даже если требовали того интересы государства.  Доходы Шоколадного Короля в  большой стране, в царстве Великого Простора, за время острого противостояния не уменьшились ни на 1 пиастр.

Но нет худа без добра. Именно процветание личного королевского бизнеса в  царстве соседа сыграло роковую  шутку с королём  ППВ и его манданутым королевством.

Можно только гадать, что планировал ВВП  в преддверии встречи с ППВ. Но стало достоянием гласности, что, буквально намедни,   в государеву канцелярию поступил сигнал о массовом (в масштабе гражданского неповиновения) отказе народа Великого Простора покупать шоколад  южного соседа.  Доход короля грозил здесь в ближайшие дни упасть до «0». А либеральный двор Е.ц.в. допустить этого не мог. Ведь страдал не личный карман короля.   Опасность грозила  самому священному принципу  предпринимательства, частному бизнесу вообще, олигархам – державным столпам.  Этого элита допустить не могла.  Она принялась стройными рядами 5-й и 6-й колонн скупать и поедать  в фантастических количествах королевский шоколад. От них не отставало либеральное холопство на царских болотах.  Все взоры  едоков были обращены на ВВП.  А он, с таким трудом удерживающий внутриполитическое равновесие, не мог остаться в стороне. Ну, и вкусил лично. Чрезмерно. Это и  решило судьбу мира того времени.

Лирико-гастрономическое отступление от темы

Знаете ли вы, мои современники, что значит объесться шоколадом?! Нет, вы этой муки не изведали! А я, ваш покорный слуга на себе испытал. В жизни мне, как геологу со стажем, приходилось, бывало, хватить лишнего. Чего конкретно? Не столь важно.  Сразу не запоминалось, а потом не вспоминалось.  Но ощущение от перебора винными и водочными изделиями (пуще того, их смесями) ни в какое сравнение не идёт от переедания шоколадом, что я однажды допустил по неопытности на кондитерской фабрике «Свиточ» во Львове, где директором был отец моего вузовского друга. В том продукте присутствует  кофеин, вы знаете. В плитке горького шоколада его больше, чем в чашке крепкого кофе-эспрессо. Действует своеобразно. Ум остаётся светлым, но появляется  воля к решительному поступку во что бы то ни стало.

Техническое окончание сказки

На подходе к Стене Яйценюка  ВВП,  вкушая 10-ю или 12-ю (точных сведений нет) плитку горького шоколада от ППВ,  слушал доклад секретаря о положении на той стороне границы. За истекший день дальнобойная артиллерия и авиация короля  нанесли удары по школам и больницам в столице повстанцев, десятки жилых домов  разрушены, в уцелевших нет воды,  чёрные окна без стёкол, холод. На улицах, под развалинами  мёртвые тела; трупный запах весит над зоной «зачистки от террористов» (официальная версия).  Смерть слепа, не щадит и детей. На подступах к городу ополченцы держат оборону стойко, контратакуют. Командиры атакующей регулярной армии внушают рядовым чинам, что им противостоят профессиональные военные из  соседней страны, поэтому  фронт фактически неподвижен.

Такого же мнения был и шоколадный король.  Он приблизился к Стене в окружении пятнистой свиты с западной стороны. «Кружевной железобетон» (ради экономии материала) позволял  обозревать подходы к ней со стороны восходящего солнца. Царь лёгок на помине.  Его окружение при высоких чинах, много боевых машин. И сам ВВП предпочёл цивильной куртке с меховым воротником  верхнюю одежду и головной убор военного покроя, чёрного цвета. Озабоченность короля ослабла, когда он различил в руке царя плитку королевского шоколада. «Жаль, что  без начинки с синильной кислотой, – запоздало подумал ППВ и, напрягая голосовые связки, возопил. – С чем пожаловал, брат мой? Когда  отведёшь своих солдат?».

Доклад секретаря и кофеин в крови подхлёстывали ещё не до конца вызревшее решение царя. Он усмехнулся  в  своей неповторимой манере кривить в одну сторону губы и отводить глаза после мгновенного взгляда искоса на объект своего внимания: «О чём речь, брат мой, король?  Прошу предоставить хоть одно доказательство участия моих солдат в боях на твоей территории». – «Доказательство, брат мой, царь? А разве не доказательство, что королевские доблестные войска топчутся на одном месте уже почти год? Будь здесь одни вооружённые туземцы, с ними давно бы покончили мои  гвардейцы».

«Хорошо, брат мой, король, будут сейчас твоему величеству  доказательства,  что доселе ни один мой солдат в составе регулярного соединения не ступал за Стену твоего Яйценюка.  Погоди малость».

ВВП отошёл к группе высоких воинских чинов, коротко переговорил с ними. Адъютанты тотчас схватились за телефоны. Стало, кажется, зримо,  как засветился от напряжения электрических полей, пошёл волнами во все стороны  эфир. Где-то  на востоке, за горизонтом, стал нарастать гул моторов;  разрывая низкие облака,   полетели  крылатые машины, затарахтели, злетая, вертолёты.  ВВП в сопровождении  секретаря и вооружённого автоматом капитана вернулся к стене:  «Надо немного подождать, брат мой. Совсем немного. К утру будут полные, неопровержимые доказательства,  что до 24 часов нынешнего дня ни одна рота моих войск, пешком ли, на колёсах, не пересекала границы незалежной Евромандании. Прощай, брат! До встречи в Куябии». – «О какой встрече говорит брат мой?» – мысленно спохватился король, но спрашивать было поздно: спина царя, в чёрном, уже  мелькали среди пятнистых спин удаляющейся генеральской свиты».

Утром следующего дня полевая королевская ставка вскочила на ноги от ужасного грохота. Снаряды тяжёлых орудий, работающих  к востоку от Стены Яценюка, ракеты  кучно  ложились на орудийные батареи евроманданцев. Вскоре те перестали отвечать. Горела техника, полевые укрепления. В небе господствовала царская авиация. Массы деморализованных солдат Его королевского величества, не слушаясь командиров, двинулись на чём попало, но часто пешим ходом на запад.  Один за другим стали достигать королевских ушей  доклады по эфиру и изустно:

–  На улицах восточных городов Его Величества ППВ появились царские танки, в портах двух морей Евромандании высажены морские десанты, в западных повинциях действуют парашютисты. Неопознанная танковая бригада движется от северной границы страны в сторону Куябии.

Растерянный Шоколадный король едва вспомнил номер нужного телефона, дрожащими пальцами набрал его на мобильнике.  Услышав знакомый голос,   затараторил:  «Да, да мой брат, теперь я убедился:  действительно, по сей день в моём королевстве твоих войск не было вовсе. Теперь, понимаю, есть, появились. Прошу, как брат брата, сделай так, чтобы этот день наши будущие историки описали как недоразумение или вообще назвали газетной уткой…  Что?  Как?.. Конечно, вечная дружба, конечно, у нас сей момент начнётся местное самоуправление хоть в каждом селе. Языки? Так хоть сто государственных! Я уже свой родной забыл. Какое нахрен НАТО? На порог не пущу, вот те хрест, сука буду… Готов в любой Таможенный союз, да хоть с Папуа-Новая Гвинея. Только забери поскорее своих, дай отбой, ведь мародёрствуют – жрут мой шоколад бесплатно».

На этом связь между монархами прервалась. Закончилась и сказка. Технически, так сказать, ибо последние листы в том фольклорном сборнике оказались вырванными. На чём закончилась эта история, не знаю.  А вообще, сказка – ложь, но в ней – намёк и так далее.

Сергей Сокуров