Победитель получит всё. Юрий Селиванов

США и Россия, похоже, начинают военное состязание за контроль над Восточной Сирией

Весь мир в ночь с субботы на воскресенье находился в ожидании американского военного вторжения в Сирию. И еще бы его не ожидать! Сначала министр обороны США Эштон Картер намекнул на то, что для борьбы с ИГ в Сирии и Ираке якобы будет проведена американская наземная операция.

Дальше масла в огонь подлила американская пресса, которая внезапно обнаружила, что США оборудуют свою собственную военно-воздушную базу на территории Сирии – в курдском анклаве. Причем, делают это по соседству с новой российской, которая, якобы, также строится на границе с Турцией.

И, наконец, в пятницу бухнул в колокола вице-президент Д.Байден:

«Да, мы знаем, что будет лучше, если нам удастся достичь политического решения, но мы готовы, если это окажется невозможно, найти военное решение этой операции и уничтожить ИГ».

И бухнул, похоже, не заглянув в святцы. Заявление вице-президента оказалось настолько противоречивым и лишенным логики, что поставило в тупик практически всех. И действительно – если иметь в виду борьбу с ИГ, то о каком «политическом решении» вещает Байден, если еще в прошлом году на конференции по Сирии в Женеве было единогласно решено, что никаких переговоров с ИГ не будет и оно должно быть безоговорочно уничтожено? Если же Байден имел в виду не ИГ, а Сирию, то тогда получается, что Штаты, его устами, объявили о намерении ввязаться в войну в Сирии в случае провала намеченных на 25 января межсирийских переговоров! И понятно, что не на стороне законных властей этой страны. Но тогда это будет практически война с Россией, которая является военным союзником Дамаска и ведет войну совместно с ним. В общем — бред сумасшедшего.

В итоге, так оно и оказалось. Уже на следующее утро, мир читал политкорректную «расшифровку» слов Байдена в интерпретации его бдительного аппарата: «Вице-президент имел в виду, что даже в тот момент, когда мы ищем политическое решение гражданской войны в Сирии, мы одновременно ищем военное решение проблемы ИГ».

Таким образом, связка между возможным провалом межсирийских переговоров и военной агрессией США против Сирии была аннулирована и всё вроде бы встало на свои места. Тем более, что одновременно американское военное командование опровергло газетные слухи о военной базе США в сирийском Курдистане.  В «сухом остатке» — только слова министра обороны США об отправке в Ирак 101-й ВДД, да и то, надо понимать – далеко не в полном составе. Что не вносит практически ничего нового в ближневосточную ситуацию, хотя бы потому, что американские «военные советники» из Ирака, в общем-то, никогда  и не уходили.

  Так что же получается? Что вся эта история – натуральный пшик? Что старый маразматик Байден просто все перепутал и забыл, что никакого «политического решения» с ИГ нет и быть не может, потому что его собственное правительство решило это ИГ уничтожить? Исключать такой вариант, конечно, нельзя. Во-первых, Байден действительно старый человек, которому простительно путаться в некоторых деталях. Во-вторых, такая поверхностность суждений вполне типична для представителей      американской политической элиты в целом. Которая «слишком велика и надземна», чтобы лично вникать во всякие там «пустяковые мелочи». И в третьих, начинать новую войну в год президентских выборов,  как минимум – крайне нетипично для Америки.

Что же из всего этого следует? Прежде всего — то, что прямого и крупномасштабного американского сухопутного вторжения в Сирию, конечно же, не будет. Хотя бы потому, что без мандата Совета безопасности ООН, который Вашингтон никогда не получит, это будет неприкрытой военной агрессией.

Можно предположить, что все это нагнетание страстей понадобилось американцам в связи с возможным началом переговоров между правительством и оппозицией Сирии с целью, естественно, максимально укрепить на этих переговорах позиции противников Асада. Но если дело только в этом, то в таком случае перед нами —  банальная «пластилиновая пуля», которая реальной угрозы для Дамаска не представляет.  Америка, конечно, вправе блефовать, но и все остальные также вправе игнорировать её блеф.

Однако планы Вашингтона могут быть и более далеко идущими. И, в частности,  предусматривать захват всей восточной Сирии руками своих  местных союзников – курдов и так называемой «умеренной оппозиции». Цель очевидна – создать за счет зачистки уже списанного с американских счетов ИГ, мощный территориальный противовес Асаду на востоке страны и, тем самым, получить в свои руки сильные аргументы для навязывания Дамаску своей воли.  Кстати о планах наступления на Ракку с курдского плацдарма американские военные чины уже высказывались.

  В этой связи  стоит, на мой взгляд, присмотреться к сообщениям западных СМИ об активности российских военных на северо-востоке Сирии – на стыке границ с Ираком и Турцией, в районе города Эль-Камышлы, где они якобы ведут подготовительные работы по оборудованию в этом районе еще одной военно-воздушной базы.

Обращает на себя внимание тот факт, что, хотя подобные слухи циркулируют в инопрессе уже несколько дней, российское минобороны не спешит их опровергать. Хотя именно это ведомство всегда отличается молниеносной реакцией на различные западные инсинуации. Правда, несколько месяцев назад командование ВКС РФ  утверждало, что больше одной оперативной базы в Сирии  для решения военных задач ему не потребуется. Но то было несколько месяцев назад, да и задачи бывают не только сугубо военными.

Вопрос правительственного контроля над востоком Сирии остается на сегодня одной из самых  сложных проблем для Дамаска. Причем проблемой, приобретающей особенно зловещий характер ввиду предстоящих переговоров об урегулировании сирийской ситуации. Все понимают, что характер этого урегулирования в огромной степени будет зависеть именно от размеров территорий, контролируемых Асадом и его противниками. А сегодня, к сожалению, ситуация такова, что идут даже разговоры о создании  сирийского государства в новом, усеченном формате —  на основе только западных прибрежных провинций, с учетом полной безнадежности ситуации на востоке.

Именно поэтому перенос центра военно-политической активности в этот регион может рассматриваться как серьезная заявка на усиление  позиций Дамаска за столом мирных переговоров. Тем более, что  на востоке находится и так называемая «столица» ИГ – город Ракка и крупнейший экономический объект Сирии, захваченный террористами – гидроузел на реке Евфрат.  Поэтому даже вне зависимости от нынешних переговоров, решать эту проблему придется все равно, причем в максимально жестком, то есть военном ключе. Причем если с  подачи американцев, то же самое попытаются проделать местные оппоненты Асада, то эту стратегическую задачу придется решать в максимально быстром темпе с расчетом на упреждение «конкурентов».

  Остается, конечно, некая небольшая вероятность того, что атака на востоке Сирии будет не конкурентной, а совместной, что было бы идеально с точки зрения военной целесообразности. Но политических резонов помогать Асаду вернуть контроль над половиной страны, даже если он будет действовать в тактическом союзе с «умеренными» моджахедами, у Вашингтона нет никаких.

Новая российская авиабаза, если она действительно будет создана в этом регионе, окажет очень мощное влияние на здешнюю военно-политическую ситуацию. Одно дело – иметь опорный пункт где-то на берегу Средиземного моря и совсем другое – застолбить свое физическое присутствие прямо в эпицентре событий, четко обозначив здесь свои интересы. Тем не менее, очевидно, что решающее значение будет играть развитие наземных операций.  В которых главную роль, разумеется, должна играть не российская и, тем более – не американская, а исключительно сирийская армия.

Однако, именно  в этой связи весьма небольшие успехи, достигнутые сирийской армией за последние три-четыре месяца, не могут не настораживать. Войска САР, даже  при поддержке российских ВКС, не смогли переломить в целом ситуацию на фронте и надежно захватить стратегическую инициативу. Не в последнюю очередь, насколько можно судить, это связано с весьма небольшой численностью армии Сирии, которая, по данным практически всех источников, оценивается всего в 150-200 тысяч штыков. Впрочем, явная нехватка бойцов очевидна даже при взгляде на практически неподвижную линию фронта.

Для страны, ведущей уже четыре года войну за собственное выживание, такая небольшая армия, даже с учетом подкрепления в виде отрядов народного ополчения — нонсенс. Сирия, население которой превышает 20 миллионов человек,  несмотря на все демографические потери последнего времени, должна  иметь возможность без особого труда выставить армию и в полмиллиона, и в миллион солдат. Такую, которая могла бы просто продавить  своей массой любую  оборону неприятеля, который, кстати,  испытывает серьезные проблемы с живой силой. Почему этого не происходит – не знаю. Тем более что практически все крупные населенные пункты находятся под контролем властей. А после того, как сирийское правительство получило практически неограниченный доступ к российским военным арсеналам  и может обеспечить, по сути, любое количество своих войск, как минимум, стрелковым оружием и боеприпасами, это и вовсе вызывает вопросы.

Похоже, что дело все-таки в морально-психологическом факторе и в степени готовности продолжать борьбу. Но, если это так, то сирийцы должны, наконец, понять, что это их собственная страна, которую никакой «дядя Вова» и, тем более Дж. Байден, за них освобождать не станут. И это понимание уже в самое ближайшее время должно дать осязаемый результат. Не вызывающий никаких сомнений ни у кого, даже у Вашингтона.