Хаксли круче Оруэлла

МОК потребовал объяснений от российского ТВ за то, что мы тут немного пошутили над атлетом-трансгендером. Первая реакция: МОК, а вы кто? У нас тут свободная суверенная страна, у нас своё собственное телевидение — как хотим, так и шутим. Мы вам не Польша и не Венгрия, которых можно лишить евросоюзных субсидий. И вообще, не смешите наши «Искандеры».

 

Но оказывается, МОК — правообладатель телевизионной трансляции. За права на неё он не только получает астрономические суммы, но может ещё и диктовать условия, как нам называть нашу команду и как относиться к уважаемым трансгендерам.

 

 

У МОК нет «Искандеров», у Тима Кука нет дальней авиации, а у Цукерберга — подводного флота. Они просто могут нажать на кнопку, которая лишит нас развлечений. С одной стороны, это не так страшно, как умереть от ядерного удара, а с другой — его величество обыватель от такого поворота расстроится. И подумает: а может, и правда стоит как-нибудь помягче об этих трансформерах? С нас же не убудет…

Олдос Хаксли круче Оруэлла. Для тех, кто не в курсе, — оба англичане. Оба писали антиутопии. Книги Оруэлла разошлись на цитаты: «Большой Брат видит тебя», «Все животные равны, но некоторые равнее» и так далее. Хаксли знают гораздо меньше, но он всё равно круче. Потому что Оруэлл описал тоталитарное будущее, где победит социализм, и ошибся. У Хаксли — тоталитаризм капиталистический. И он, внезапно, вот — вокруг нас.

 

В тоталитарном будущем не будет пыток. Не будет чёрных воронков и не будет арестов. А цензура будет происходить с неизменно вежливой улыбкой. Потому что Хаксли — круче Оруэлла.

 

 

А кому теперь легко?

 

Логика нашего времени — это прежде всего логика распада. Если есть время разбрасывать и время собирать то время разбрасывать — сейчас.

 

Все эти малые народы, 400 тысяч гендеров и даже коронавирус выстрелили не потому, что они так важны и нужны. Они просто соответствуют центробежным тенденциям эпохи.

 

Мы живем во времена максимального разобщения, когда что ни делай — все разделяет.

 

Женщины против трансгендеров, мужчины против геев, асексуалы против женщин. Малые народы друг против друга. И, разделенные пандемией, разбежавшиеся по своим углам и закутавшись в маски — все против всех.

 

Традиционные ценности потому кажутся устаревшими и отжившими — потому что они противостоят этому общему тренду на распад. А сам морок распада, в иное время неприглядный, становится вдруг притягательным и манящим.