Доброе имя, которого не было. Юрий Селиванов
Попытки польских властей запретить правду истории вызваны страхом ответственности за содеянное
Министерство юстиции Польши разработало новые «нормы права», согласно которым за «публичное и противоречащее фактам» приписывание стране участия, организации или ответственности за преступления Третьего Рейха в период второй мировой войны гражданам может грозить до пяти лет лишения свободы. Среди других возможных наказаний предусмотрен также штраф. Кроме того, минюст хочет добавить в конституцию страны положение о том, что «доброе имя Польши и польского народа подлежат правовой защите».
В этой связи, прежде всего, стоит отметить, что процесс скатывания современного Запада и примкнувших к нему восточноевропейских сателлитов, типа Польши, к вульгарному идеологическому тоталитаризму становится фактом вполне очевидным. Запрет альтернативных точек зрения, неугодных власть предержащим взглядов, считается ныне такой же неотъемлемой «нормой демократии», каким в 20-м веке считался плюрализм мнений. Тот самый плюрализм, без которого немыслимы свобода и демократия, под флагом которых Запада победоносно противостоял в свое время советскому коммунизму. И вот теперь сам наступает ровно на те же самые тоталитарные грабли. Что касается нынешних поляков, то они смотрят в рот США и действуют по принципу – куда конь с копытом, туда и рак с клешней.
Но поскольку мы пока, слава Богу, не скованы кандалами этой весьма своеобразной западной «демократии», то позволим себе кое-что полякам напомнить. В частности о том, как на самом деле выглядело польское «неучастие» в преступлениях гитлеровского рейха в период второй мировой войны. Никаких особых исторических «открытий» в данном материале не будет. Мы просто еще раз напомним о вещах, которые настолько хорошо доказаны и документированы исторической наукой, что даже новейшим польским «историкам» не удастся их опровергнуть. И которые, мягко выражаясь, никак не вяжутся с «добрым именем Польши».
Итак – приступим.
- Польша – государство – агрессор. Неоспоримым фактом является то, что Польша, одновременно с Германией в октябре 1938 г. напала на Чехословакию и отобрала у чехословаков Тешинскую область, в которой на тот момент проживало 156 тысяч чехов и всего 77 тысяч поляков. Причем эти поляки, в отличие от украинцев и белорусов в самой Польше, не испытывали в Чехословакии никакого культурного или экономического гнета и не собирались присоединяться к Польше. И, что самое примечательное — Польша напала на Чехословакию без какой-либо международной санкции — абсолютно самостоятельно! То есть, если западные державы в ходе мюнхенского сговора с Гитлером в 1938 году фактически дали ему зеленый свет на поглощение сначала Судетской области Чехословакии, а затем и всех остатков этого государства, то Польше никто никаких разрешений не давал! Таким образом, если на Нюрнбергском процессе у Германии было хотя бы формальное оправдание своей агрессии в том, что она действовала с согласия двух стран, будущих победителей, то у поляков не было ни малейшего оправдания — по Уставу трибунала Польша была агрессором в самом чистом виде! И этот исторический факт не вырубить из памяти человечества никакими штрафами польского минюста!
- Оккупированная нацистами Польша очень тесно сотрудничала с оккупантами и оказывала гитлеровцам весомое экономическое содействие.
Польские граждане (не только «фольксдойче», но и этнические поляки, также представители других национальностей) работали в органах гражданской администрации нацистского «генерал-губернаторства».
— представители деловых кругов, владельцы предприятий активно сотрудничали с Германией (в частности, выполняли германские заказы, в том числе — заказы немецкой оккупационной администрации и заказы для немецкой армии и военной промышленности);
по состоянию на 1 апреля 1941 года 271 предприятие на территории «генерал-губернаторства» выполняло заказы вермахта общей стоимостью 263 250 тыс. марок;
по состоянию на 1 января 1942 года 316 предприятий на территории «генерал-губернаторства» выполняли заказы вермахта общей стоимостью 352 310 тыс. марок;
в 1943 году объем поставок по заказам немецких оккупационных властей составил 3 млрд. злотых — три четверти всей товарной продукции «генерал-губернаторства»;
в целом, по официальным данным статистики Третьего рейха, только в период до 31 марта 1944 года вклад «генерал-губернаторства» в военную промышленность и экономику Третьего рейха составил 5015 млрд. рейхсмарок.
Само собой разумеется, поборники «доброго имени Польши» будут объяснять эти факты «зверскими условиями нацистской оккупации», тем что «в таких обстоятельствах нельзя было иначе и поляки были вынуждены» это делать. Ответим на это, что оккупация оккупации – рознь. Советский Союз тоже потерял огромные территории и большую часть населения. Но он не оставил немцам в нетронутом виде свою промышленную инфраструктуру. Абсолютное большинство заводов вместе с трудовыми коллективами были вывезены на восток, или их оборудование было уничтожено прямо на месте. За весь период гитлеровской оккупации СССР можно пересчитать на пальцах одной руки количество полноценных советских предприятий вместе с персоналом доставшихся нетронутыми врагу и продолжавших успешно работать на Третий рейх. Что же касается польской промышленности, то для нее оккупационный режим был подобен тому, что немцы установили в Чехии, где крупнейшие военные заводы стали настоящей кузницей оружия для вермахта.
На юридическом языке все это называется пособничеством агрессору, то есть преступлением, за которое положено отвечать. Многих поляков и тех же чехов спасло от участия в Нюрнберге в качестве подсудимых только то, что их страны отошли в зону влияния СССР, а вовсе не потому, что они были так безгрешны.
- Польский вермахт на службе у Гитлера. В годы Второй мировой войны значительное число поляков воевало на стороне Германии. На польских землях, напрямую присоединенных к Третьему рейху, их призывали в ряды вермахта. Как потом утверждали поляки, насильно. Однако эти утверждения полностью противоречат существовавшей в гитлеровском рейхе практике, согласно которой, лица славянской национальности не считались заслуживающими доверия. Соответственно их насильственный призыв в армию, тем более с правом ношения оружия, был полностью исключен. И, таким образом, речь могла идти только о польских добровольцах. Первые месяцы войны против СССР польские военнослужащие в фашистской армии имели так называемый статус HiWi (добровольные помощники). Позже Гитлером было дано особое разрешение на службу поляков в вермахте. После этого в отношении поляков категорически запретили употреблять название HiWi, поскольку к ним фашисты относились как к полноценным солдатам. Волонтером мог стать каждый поляк в возрасте от 16 до 50 лет, необходимо только было пройти предварительный медицинский осмотр. Поляков призывали наряду с другими европейскими нациями встать «на защиту западной цивилизации от советского варварства». Вот цитата из фашистской листовки на польском языке: «Немецкие вооруженные силы возглавляют решающую борьбу за защиту Европы от большевизма. Любой честный помощник в этой борьбе будет встречен как соратник». Текст присяги польских солдат гласил: «Клянусь перед Богом этой священной клятвой, что в борьбе за будущее Европы в рядах немецкого вермахта я буду абсолютно послушным верховному командующему Адольфу Гитлеру, и как смелый солдат я готов в любое время посвятить силы для выполнения этой присяги».
Другой польский легион СС был сформирован в середине июля 1944 года. В него вступили 1500 добровольцев польской национальности. В октябре легион базировался в Жехуве, в декабре около Томашува. В январе 1945 года легион разделили на две группы (1-ая лейтенанта Мачника, 2-ая лейтенанта Эррлинга) и направили для участия в антипартизанских операциях в Тухольских лесах. В феврале обе группы были уничтожены Советской армией.
Только с территории польской части Верхней Силезии в немецкую армию было мобилизовано свыше 100 000 поляков. По данным военной разведки Красной армии, в 1942 году поляки составляли 40-45% личного состава 96-й пехотной дивизии вермахта, около 30% 11-й пехотной дивизии (вместе с чехами), около 30% 57-й пехотной дивизии, около 12% 110-й пехотной дивизии. Ранее в ноябре 1941 года разведкой было обнаружено большое количество поляков и в 267-й пехотной дивизии. В результате к концу войны в советском плену оказалось 60 280 поляков, сражавшихся на стороне Гитлера. Очевидно, что многие были убиты, комиссованы по ранению и т.д., то есть – в плен попали далеко не все из тех, кто носил погоны гитлеровской армии. Следовательно, в общей сложности поляков на нацистской военной службе было значительно больше.
Конечно, никто не спорит с тем, что коллаборационисты и нацистские пособники были практически в каждой стране, в том числе и в СССР. Чего стоит только одна власовская РОА. Но никому еще, кроме нынешних польских властей, не пришло в голову объявлять уголовно наказуемым событием элементарную публичную огласку соответствующей информации, как порочащей «доброе имя народа и государства».
- Польский вклад в Холокост. Эта мрачная страница польской истории – одна из самых закрытых и табуированных. Поляки при всех режимах открещивались от своего участия в массовом уничтожении собственного еврейского населения. И всякий раз умудрялись избегать ответственности, апеллируя к благосклонности очередного «старшего брата».
Тем не менее, вот что пишет в своей книге «Соседи» сотрудник Принстонского университета, поляк по национальности, историк Ян Гросс:
«10 июля 1941 года половина жителей польского городка Едвабне, что в 85 милях от Варшавы, уничтожила вторую половину. Убийцы, во главе с мэром, были католиками. Их жертвы – одна тысяча шестьсот душ – евреями. Поляки убивали их несколько часов в короткой июльской ночи. Руками. Вооружившись чем попало – ножами, топорами, молотками. У кого были ружья — стреляли. Те, кто уцелел в мясорубке, спрятались в амбаре неподалеку, но ненадолго: амбар подожгли и недобитые евреи сгорели заживо. После победы погибшим поставили памятник – как павшим от рук нацистов. И полвека жители Едвабне ходили мимо памятной таблички, прекрасно зная правду, но никто и словом не обмолвился».
И эта трагедия далеко не единична. Польский писатель Мирослав Трычик в своей книге «Города смерти: соседские еврейские погромы» убежден, что:
«Трагедия Едвабне — это только вершина айсберга. В течение трех лет я изучал показания из процессов 1944-46 годов, ведшихся с целью «осудить преступников, виновных в убийствах и преследованиях мирного населения и военнопленных», и я могу назвать 128 населенных пунктов на территории современного Подляшья (как по польской, так и по белорусской стороне границы), где поляки самостоятельно или в сотрудничестве с немцами устраивали еврейские погромы».
Таким образом, даже по совокупности вышеизложенного, которое в свою очередь весьма далеко от полной картины происходивших событий, можно констатировать, что попытки говорить о каком-то незапятнанном «добром имени» Польши периода второй мировой войны совершенно абсурдны, потому что полностью противоречат исторической действительности. А нынешние претензии польских властей на историческую безгрешность своего государства не просто нелепы, но и абсолютно неприемлемы. Поскольку отражают их вполне обоснованный страх по поводу того, что многочисленные польские «скелеты в шкафу» могут стать достоянием самой широкой гласности и весьма негативно отразиться на перспективах этого не в меру амбициозного государства.
Комментариев нет: