ЮРИЙ СЕЛИВАНОВ: ВТОРОЕ ДЫХАНИЕ «ДУХА ХЕЛЬСИНКИ»

Москва не стала рассматривать в качестве возможного места российско-американской встречи на высшем уровне места с плохой исторической и геополитической репутацией

То, что Дональд Трамп пошел на специальную личную встречу с Владимиром Путиным, само по себе немалое достижение его администрации. Потому что еще год назад это было абсолютно невозможно. В США началась бы такая истерика по этому поводу, что мало бы Трампу не показалось. Сейчас за океаном явно что-то происходит. И это что-то можно, при желании, толковать как усиление позиций действующего президента и расширение его возможностей вести собственную политику.

Хотя точно такое же право на существование имеет и прямо противоположная версия. Смысл которой нам давно известен. Трамп это безвольная марионетка в руках подлинных хозяев Америки, которым он, то ли уже проиграл решающий бой за власть, то ли вообще не собирался его давать. И который продолжает плыть по течению, которое в данном случае несет его в сторону России.

И от него, как от марионетки требуется сыграть привычную роль — безбашенного американского ковбоя в стиле «Держите меня впятером, а то я за себя не отвечаю!». Примерно так, как он обещал стереть с лица земли Северную Корею, если тамошний «рокетмэн» вот прямо сейчас, сей секунд не подпишет капитуляцию.

Путин, конечно, собеседник несколько иного калибра, чем Ким Чен Ын. И по отношению к нему Трампу придется применять более корректные приемы. Но не это главное. А то, что в рамках отводимой ему роли он должен попытаться решить российскую проблему в пользу Америки, кинув Москве, в качестве поощрения, какую-нибудь вкусную косточку.

Что для Трампа главное, а что не очень и как именно он расставит приоритеты, сейчас гадают все, кому не лень. Но цена этим гаданиям – пятак в базарный день. Не угадали пока даже точного места предстоящего саммита, не то, что его повестки дня. И, тем более, контуров будущих договоренностей. Если таковые вообще будут.

Возникающие время от времени «утечки информации» по этому поводу, например, высказывания вдруг ставшего не в меру словоохотливым советника президента США по национальной безопасности Джона Болтона в отношении Крыма тоже могут быть разновидностью зондажа и прощупывания позиций. Иначе очень трудно найти логику в публичной трескотне этого чиновника о его доверительном, что совершенно очевидно, общении с Президентом России.

Циркулирующие в этой связи ожидания «большого размена» с участием таких фигур, как Сирия, Иран и Украина выглядят явно завышенными. Ибо сложившаяся вокруг этих «фигур» на данный момент геополитическая ситуация сама по себе достаточно устойчива и равновесна. А готовность президентов к резкому нарушению этой стабильности с непредсказуемыми последствиями вряд ли можно считать высокой.

Поэтому те, кто ожидает от предстоящего саммита существенных перемен в краткосрочной перспективе, скорее всего, будут разочарованы. Более вероятно, что реальная повестка дня данной встречи будет вращаться вокруг вопросов долговременного характера, связанных с пониманием обеими сторонами геополитического будущего планеты. И здесь действительно есть о чём поговорить. Поскольку мир объективно находится на пороге или даже уже в процессе планетарных перемен тектонического масштаба. Причем ни Россия, ни США не могут чувствовать себя застрахованными на все случаи жизни.

Лакмусовой бумажкой может стать «послесаммитовая» риторика Трампа. Именно Трампа, а не Путина, который может себе позволить некоторую сдержанность оценок, ибо ему нет особой нужды распинаться о своих достижениях хотя бы потому, что выборы уже позади. Что же касается Трампа, то тут возможны варианты.

Если мы, после саммита, услышим от американского лидера в адрес Путина нечто подобное тем нелестным эпитетам, которыми он недавно «награждал» Ким Чен Ына, то станет ясно, что Вашингтон делал ставку на достижение немедленных и существенных результатов, в чем потерпел вполне закономерное фиаско.

Но если все же допустить, что американская власть не настолько недальновидна, а её ковбойская внешность лишь маскировка достаточно продуманной политики дальнего прицела, то тогда будущая риторика американского президента в адрес России должна быть вполне доброжелательной. И Трамп будет говорить об общем понимании перспектив мирового развития и взаимной готовности совместно работать над будущим мироустройством.

Это будет означать, что у Вашингтона и Москвы действительно намечается некоторый стратегический консенсус дальнего прицела. В том числе и в части расстановки ключевых фигур на шахматной доске мировой геополитики. Именно достижение этого глобального взаимопонимания, а не пусть важные, но все-таки частные вопросы текущей геополитики, сегодня является самой актуальной темой мировой повестки дня. Ибо частное всегда является производным от общего. И все нынешние болевые узлы международных отношений – сирийский, украинский, иранский, или корейский будут развязываться, или наоборот завязываться еще туже, именно в зависимости от того, каково будет общее понимание Трампом и Путиным главных трендов мирового развития. Если оно вообще будет.

Именно потому предстоящий саммит необходим тому и другому. Блуждание в потемках наугад, с высоким уровнем неопределенности в оценке мотиваций своих визави и опасностью неадекватных реакций на их неверно прочитанные действия, в ситуации, когда прямая военная конфронтация ядерных сверхдержав как никогда вероятна, все это является фактом и требует встречных усилий обеих сторон на треке снижения взаимной экзистенциальной угрозы. В том числе, а возможно и в первую очередь, за счет отказа от пересечения реально существующих красных линий, которые должны быть для этого четко обозначены.

Где именно будут проходить эти «красные линии», запретные для пересечения другой стороной, как раз и зависит от характера общего понимания мировой ситуации Москвой и Вашингтоном. Если таковое понимание вообще находится в пределах достижимого.

Во всяком случае, тот факт, что Трамп едет на саммит, говорит в пользу такой возможности. Именно в США произошел некоторый сдвиг в правильном направлении. Что касается Путина, то он был всегда готов к такому развитию событий. И делал все необходимое, чтобы и за океаном осознали безальтернативность такого пути.

Выбор в качестве места встречи именно Финляндии – страны, в столице которой в свое время – в середине 70-х годов, была согласована главная «красная линия» между Востоком и Западом, тоже вряд ли случаен. Большая политика это вообще во многом искусство подачи и распознавания всевозможных знаков, сплошь и рядом заменяющих далеко не всегда местную прямую речь. И в данном случае саммит под знаком Хельсинки порождает целую цепь неслучайных исторических аналогий и логических умозаключений. Причем цепь куда более оптимистическую, чем та, что могла быть под знаком Рейкьявика или Мальты. Которые как возможные места проведения этого долгожданного саммита были наверняка и с порога отброшены российской стороной.