Операция «Новороссия» отклонена

Там не будет ни украинских банков, ни российского рубля. Это экономический тупик

В соответствии с указом Петра Порошенко «О неотложных мерах по стабилизации социально-экономической ситуации в Донецкой и Луганской областях», какая-либо социальная и экономическая активность на территориях, не подконтрольных Киеву, должна была прекратиться с 1 декабря. В реальности на неделю раньше была прекращена работа банкоматов и обслуживание банковских карт, работа банков как таковая, парализована «Укрпочта», а платить пенсии и пособия Украина перестала еще раньше.

Экономическая блокада на сегодня — самый жесткий вызов непризнанным республикам, превосходящий собственно военную угрозу. Войну без банков и почты вести как раз можно, а вот налаживать какую-либо мирную жизнь — нет.
Случай, надо сказать, беспрецедентный. По словам представителя крупнейшего российского банка, имеющего серьезные интересы в Украине и потому специально изучавшего вопрос, — так не поступала даже Индия в момент крушения их общей с Пакистаном государственности, сопровождавшегося, как известно, предельно кровавыми событиями.

То есть Россия, если бы рассматривала «Новороссию» как собственный протекторат, пусть даже и в перспективе, обязана была бы на все это отреагировать. Тем более что здесь есть прямой ущерб и российским банкам, в том числе государственным, «дочки» которых ведут бизнес в Луганске и Донецке (то есть уже не ведут).

Но никаких резких заявлений не последовало. Путин, например, сказал, что Украина таким образом сама от себя отрезает два региона, подчеркнув, что и Россия на них не претендует. Заявления луганских и донецких лидеров, еще летом обещавших вхождение в рублевую зону «через три-четыре месяца», — оказались основательно (и в целом справедливо) забыты.

Стрелков и Бес, Козицын и Ходаковский. Стремительное появление новых и новых героев и столь же быстрый их закат

Налицо резкий контраст с Крымом, где отделения Центрального банка РФ были образованы уже 31 марта, через две недели после референдума, а к лету завершился переход на рубли, на полуострове стали действовать российские банки. (Правда, в весьма ограниченном количестве, но украинских конкурентов у них нет, их деятельность прекращена российским ЦБ.)

В этой ситуации непризнанным республикам ничего не остается, кроме как создавать собственные центральные банки и либо входить в рублевую зону явочным порядком — либо создавать собственную валюту.

Вроде бы постсоветская история знает прецеденты реализации и той, и другой схемы. Собственную валюту, рубль, уже более 20 лет имитирует Республиканский банк Приднестровской молдавской республики. Южная Осетия и Абхазия с начала 90-х используют для финансовых операций российский рубль, но никаких эмиссионных полномочий у их центробанков нет, они представляют собой расчетно-кассовые центры, а валюта поступает в республики за счет внешнеэкономической деятельности. Официальное признание Россией Южной Осетии и Абхазии в 2008 году эту схему принципиально не изменило.

Но у всей этой мнимой независимости есть важные ограничители. Молдавские предприятия, например, вели и ведут внешнеэкономическую деятельность через дочерние предприятия, зарегистрированные в Молдавии по молдавским законам. Сейчас Кишинев, ориентированный на евроинтеграцию, тоже включил режим экономической блокады, пусть и в менее жестком варианте, требуя от Приднестровья, в частности, отказаться от собственной валюты и перейти на лей. Блокада тем успешнее, что к ней, по сути, присоединилась Украина, а других выходов во внешний мир у Приднестровья попросту нет.

Абхазия и Южная Осетия могут позволить себе нахождение в рублевой зоне, потому что их независимость давно была признана Россией, сначала де-факто, потом де-юре. Мировое сообщество закрыло на этот факт глаза, и теперь статус-кво поддерживается сам собой.

Но если Россия пустит в «Новороссию» «вежливых банкиров» или иным способом будет способствовать вхождению непризнанных республик в рублевую зону, это тут же обернется лютейшим пакетом международных санкций. Тот же эффект мы получим, если станем для Луганска и Донецка своеобразной буферной зоной. То есть граница может быть открытой для гражданских лиц и грузов, но финансовые потоки будут приравнены к военной агрессии.

Проблема в том, что любая непризнанная республика может существовать только в симбиозе с сильным самостоятельным игроком. Симбиоз с Украиной исключается указом Порошенко. Симбиоз с Россией — неприемлемыми рисками для нашей страны.

Получается, что Россия будет вынуждена принять на себя часть ответственности за гуманитарную катастрофу на территории Луганска и Донецка, которую сейчас сознательно устраивают украинские власти. «Русский мир» может оказаться еще более безжалостным, чем «русская война». На днях премьер-министр Украины Арсений Яценюк заявил о необходимости все же возобновить социальные выплаты на юго-востоке. И повторю: на рубль как валюту Донбасс рассчитывать не может. Это конец проекта «Присоединение к России».

Алексей Полухин