Тяжелая жизнь диссидента

Знаете, кто это на фото? Это великий поэт и нобелевский лауреат Иосиф Броццке пишет новое стихотворение. Фото из архива Мичиганского университета, 80-е годы.

Все знают, что Иосиф Александрович «Броццке» Бродский писал стихи. А вот что не все знают — так это то, что в 15 лет его выперли из школы за паталогическую неуспеваемость и раздолбайство. Из советской школы, где за уши тянули даже законченных дебилов. Он три года сидел в седьмом классе, сменил несколько школ, с трудом переполз в восьмой класс — и на этом его стремление к знаниям закончилось. Броццке пытался поступить в школу подводников (ПТУ), но не был принят. Пытался работать подсобником фрезеровщика на заводе «Арсенал» — но и оттуда его выперли. С тех пор тунеядствовал, тусуясь в кругах богемы. Временами числился истопником в котельной, матросом на маяке, подрабатывал сезонником в экспедициях.


Во время поездки в Самарканд в декабре 1960 года Бродский и его друг, бывший лётчик Олег Шахматов, рассматривали план захвата самолёта, чтобы улететь за границу. Но что-то не срослось. Позднее Шахматов был арестован за незаконное хранение оружия и сообщил в КГБ об этом плане, а также о другом своем друге, Александре Уманском, и его «антисоветской» рукописи, которую Шахматов и Броццке пытались передать якобы «случайно встреченному» американцу.

В 1964 году Броццке был арестован и приговорен к пяти годам ссылки за «тунеядство», жил в деревне в Архангельской области, но уже через год освобожден и от этого. Продолжил тунеядствовать до 1972 года, когда свалил в США. Характерна стенограмма с этого суда:

    Судья: Ваш трудовой стаж?
    Бродский: Примерно…
    Судья: Нас не интересует «примерно»!
    Бродский: Пять лет.
    Судья: Где вы работали?
    Бродский: На заводе. В геологических партиях…
    Судья: Сколько вы работали на заводе?
    Бродский: Год.
    Судья: Кем?
    Бродский: Фрезеровщиком. [наврал]
    Судья: А вообще какая ваша специальность?
    Бродский: Поэт, поэт-переводчик.
    Судья: А кто это признал, что вы поэт? Кто причислил вас к поэтам?
    Бродский: Никто. А кто причислил меня к роду человеческому?
    Судья: А вы учились этому?
    Бродский: Чему?
    Судья: Чтобы быть поэтом? Не пытались кончить вуз, где готовят… где учат…
    Бродский: Я не думал… я не думал, что это даётся образованием.
    Судья: А чем же?
    Бродский: Я думаю, это… (растерянно) от Бога…

4 июня 1972 года лишенный советского гражданства Броццке вылетел из Ленинграда по предписанному еврейской эмиграции маршруту в Вену, но волшебным образом оказался в США, в Мичигане. В США этого «борца с режимом», даже не закончившего школу, пристроили на профессорские должности в общей сложности в шести американских и британских университетах, в том числе в Колумбийском и в Нью-Йоркском. Он преподавал историю русской литературы, русскую и мировую поэзию, теорию стиха и так далее. А чтобы никто не сомневался в качествах преподавания — ему спроворили Нобелевку по литературе. Лев Лосев вспоминает:

    «Преподавал» в его случае нуждается в пояснениях. Ибо то, что он делал, было мало похоже на то, что делали его университетские коллеги, в том числе и поэты. Прежде всего, он просто не знал, как «преподают». Собственного опыта у него в этом деле не было… Каждый год он на протяжении двенадцати недель появлялся перед группой молодых американцев и говорил с ними о поэзии… Как назывался курс, было не так уж важно: все его уроки были уроками медленного чтения поэтического текста…

Ну вы поняли — это была синекура, чтобы платить «борцу с СССР» деньги на жизнь и создавать иллюзию его весомости, успеха в США.

О его реальной весомости говорит простой факт: как только СССР развалился — его выпнули со всех должностей во всех университетах. Броццке перестал быть нужен Госдепу, а университетам он не был нужен никогда.

В 1995 году Броццке присвоено звание почётного гражданина Санкт-Петербурга. Последовали приглашения вернуться на родину. Понятно, что такое развитие событий не устроило Госдеп, и утром 1996 года Броццке нашли в кабинете мертвым.

В общем, ничто не ново в этом мире. Вот и Березовский тоже нашелся в душике, как только в Россию засобирался.