Вождь сине-желтокожих, или исповедь старого бандита Джона
Надо сказать, что Украненка – так звали одно весьма внешне
миловидное создание, которое мы с Жан-Клодом задумали украсть, чтобы
затем стребовать с отца создания немалый выкуп – оказалось очень легко
подманить. Какое-то время поломавшись для виду, Украненок в конце концов
согласился переселиться из отчего дому в нашу пещеру. В качестве
вознаграждения он получил от нас корзину печенья и обещанье выдачи ему
бочки варенья после перебазирования в пещеру. Обнаружив, что печенье не
слишком свежее и даже понадкусанное (до Украненка мы подкармливали им
Грузиненка и Молданенка), а бочка варенья трансформировалось в маленькое
(зато кружевное!) блюдечко, наш новый друг немного поворчал, но в целом
согласился, что в пещере ему живется гораздо уютнее и комфортнее, чем в
отчем доме…
Осуществив первую часть нашего хитроумного плана, мы с Жан-Клодом приступили ко второй – необходимо было привлечь внимание «отца» Украненка к печальной участи чада. С этой целью мы периодически подбрасывали на крыльцо его дома то пуговицу, отрезанную от рубашки Украненка, то кусочек его шейного платка, то клок его сине-желтых волос. Да-да, сине-желтых, потому что наш новый питомец обожал раскрашивать себя в эти цвета, утверждая, что это – самое красивое сочетание, которое только можно увидеть, и что все приходят в неописуемый восторг, стоит им его увидеть.
Мы с Жаном-Клодом в восторг не приходили, но раз ему так нравилось… «Отец» Украненка, на наш взгляд, реагировал на наши послания совершенно неадекватно. Вместо того, чтобы носиться по дому или его окрестностям с диким воплем «где же мое дитятко», он с веселой улыбкой подбирал наши посылки и, насвистывая что-то до боли знакомое, но очень неприятное, удалялся в дом. Никаких попыток связаться с нами он не делал, хотя как-то раз мы, дойдя до полного отчаянья, подкинули ему вместе с очередным клоком волос Украненка (он страшно быстро обрастал) подробный план пути к пещере, где содержался этот венец творения. Вы, наверное, спросите, зачем мы это сделали? – А затем, что через некоторое время выяснилось, что Украненок – не только способ (как нам казалось) быстрого обогащения, но и постоянный источник бедствий и неурядиц.
Первым делом, оказавшись в пещере, он в пух и прах разнес медные бюсты Авраама Линкольна (мой) и Карла Великого (Жан-Клода). На наш недоуменный вопрос, зачем он это сделал, он ответил, что – далее прямая речь – «эти два бородатых хмыря – вылитые Марксиненко и Лениненко». Мы с Жан-Клодом не поняли, кого он имеет в виду, и, посовещавшись, решили, что, скорее всего, речь идет о его дедушках по материнской и отцовской линии. Наверное, они пороли его в детстве – жаль, что мало. Кстати, осколки бюстов, не считая самых мелких, куда-то исчезли, что дало нам основания предполагать… Впрочем, ладно.
Дальше – хуже. Как выяснилось, раздражали Украненка в нашем скромном жилище не только бюсты. В один прекрасный день он в клочья разорвал любимый коврик Жан-Клода, сопроводив это указанием на то, что при изготовлении коврика использовались красные нити, а он этого цвета не выносит. Затем он сожрал все листья на ветках, прикрывавших вход в пещеру, объяснив это тем, что зеленый цвет как раз является одним из его любимых. Но и это еще не все. Украненок постоянно уничтожал наши съестные запасы, в результате чего мы с Жаном-Клодом начали стремительно терять в весе, а он, напротив, увеличиваться в размерах. При этом он нет-нет, да оценивающе поглядывал на нас, не забывая при этом указывать на то, что он является вождем сине-желтокожих, что у него в подчинении много-много украненков, и что все они непрочь переселиться в нашу пещеру и…
Наше терпение лопнуло, и мы написали «отцу» Украненка напористое письмо с предложением забрать возлюбленное чадо, заплатив за это куда более скромную сумму, чем предполагалось ранее. В ответ на это мы получили возмутительно вежливое письмо, в котором красным карандашом (что незамедлительно привело Украненка в ярость) указывалось, что «возлюбленное чадо» будет забрано только в случае выплаты нами 100 миллиардов долларов единовременно. И что даже в случае принесения Украненка, перевязанного ленточкой, и этой суммы лучше весь ритуал возвращения совершить под покровом ночи.
«Отец» Украненка, по-видимому, напрочь лишенный родственных чувств и базовых понятий о демократии и толерантности, без обиняков пояснил в своем письме, что прочие его детки (а их очень-очень много) считают Украненка безвозвратно ушедшим на проживание и пропитание в нашу пещеру. И еще неизвестно, что они сделают с теми, кто притащат его назад, даже держа при этом в зубах сто миллиардов долларов. Где-то мы с Жан-Клодом слышали, что в аналогичной ситуации благородные похитители вернули свою добычу, изрядно приплатив за нее первоначальному владельцу. Но 100 миллиардов долларов – это не шутка! Поэтому сейчас мы как раз и сидим и совещаемся, что же нам делать дальше, а Украненок тем временем добрался до погреба и опустошает его. Ко всем прочим милым качествам и очаровательным талантам у него еще проявилась и неудержимая страсть к алкоголю и поджогам всего рядом находящегося…
Осуществив первую часть нашего хитроумного плана, мы с Жан-Клодом приступили ко второй – необходимо было привлечь внимание «отца» Украненка к печальной участи чада. С этой целью мы периодически подбрасывали на крыльцо его дома то пуговицу, отрезанную от рубашки Украненка, то кусочек его шейного платка, то клок его сине-желтых волос. Да-да, сине-желтых, потому что наш новый питомец обожал раскрашивать себя в эти цвета, утверждая, что это – самое красивое сочетание, которое только можно увидеть, и что все приходят в неописуемый восторг, стоит им его увидеть.
Мы с Жаном-Клодом в восторг не приходили, но раз ему так нравилось… «Отец» Украненка, на наш взгляд, реагировал на наши послания совершенно неадекватно. Вместо того, чтобы носиться по дому или его окрестностям с диким воплем «где же мое дитятко», он с веселой улыбкой подбирал наши посылки и, насвистывая что-то до боли знакомое, но очень неприятное, удалялся в дом. Никаких попыток связаться с нами он не делал, хотя как-то раз мы, дойдя до полного отчаянья, подкинули ему вместе с очередным клоком волос Украненка (он страшно быстро обрастал) подробный план пути к пещере, где содержался этот венец творения. Вы, наверное, спросите, зачем мы это сделали? – А затем, что через некоторое время выяснилось, что Украненок – не только способ (как нам казалось) быстрого обогащения, но и постоянный источник бедствий и неурядиц.
Первым делом, оказавшись в пещере, он в пух и прах разнес медные бюсты Авраама Линкольна (мой) и Карла Великого (Жан-Клода). На наш недоуменный вопрос, зачем он это сделал, он ответил, что – далее прямая речь – «эти два бородатых хмыря – вылитые Марксиненко и Лениненко». Мы с Жан-Клодом не поняли, кого он имеет в виду, и, посовещавшись, решили, что, скорее всего, речь идет о его дедушках по материнской и отцовской линии. Наверное, они пороли его в детстве – жаль, что мало. Кстати, осколки бюстов, не считая самых мелких, куда-то исчезли, что дало нам основания предполагать… Впрочем, ладно.
Дальше – хуже. Как выяснилось, раздражали Украненка в нашем скромном жилище не только бюсты. В один прекрасный день он в клочья разорвал любимый коврик Жан-Клода, сопроводив это указанием на то, что при изготовлении коврика использовались красные нити, а он этого цвета не выносит. Затем он сожрал все листья на ветках, прикрывавших вход в пещеру, объяснив это тем, что зеленый цвет как раз является одним из его любимых. Но и это еще не все. Украненок постоянно уничтожал наши съестные запасы, в результате чего мы с Жаном-Клодом начали стремительно терять в весе, а он, напротив, увеличиваться в размерах. При этом он нет-нет, да оценивающе поглядывал на нас, не забывая при этом указывать на то, что он является вождем сине-желтокожих, что у него в подчинении много-много украненков, и что все они непрочь переселиться в нашу пещеру и…
Наше терпение лопнуло, и мы написали «отцу» Украненка напористое письмо с предложением забрать возлюбленное чадо, заплатив за это куда более скромную сумму, чем предполагалось ранее. В ответ на это мы получили возмутительно вежливое письмо, в котором красным карандашом (что незамедлительно привело Украненка в ярость) указывалось, что «возлюбленное чадо» будет забрано только в случае выплаты нами 100 миллиардов долларов единовременно. И что даже в случае принесения Украненка, перевязанного ленточкой, и этой суммы лучше весь ритуал возвращения совершить под покровом ночи.
«Отец» Украненка, по-видимому, напрочь лишенный родственных чувств и базовых понятий о демократии и толерантности, без обиняков пояснил в своем письме, что прочие его детки (а их очень-очень много) считают Украненка безвозвратно ушедшим на проживание и пропитание в нашу пещеру. И еще неизвестно, что они сделают с теми, кто притащат его назад, даже держа при этом в зубах сто миллиардов долларов. Где-то мы с Жан-Клодом слышали, что в аналогичной ситуации благородные похитители вернули свою добычу, изрядно приплатив за нее первоначальному владельцу. Но 100 миллиардов долларов – это не шутка! Поэтому сейчас мы как раз и сидим и совещаемся, что же нам делать дальше, а Украненок тем временем добрался до погреба и опустошает его. Ко всем прочим милым качествам и очаровательным талантам у него еще проявилась и неудержимая страсть к алкоголю и поджогам всего рядом находящегося…
Анастасия Скогорева
Комментариев нет: