Наше всё: Сталин и Пушкин

«Протуберанцы, поэмы и подвиги» - вот, собственно, и вся наша суть. Вечное воинство Правды единой.

Есть темы, на которые ведутся нескончаемые дискуссии – и тема нашего национального характера, нашей идентичности, нашей особости, конечно, стоит среди них на первом месте. Выбираются разные системы отсчёта, аргументы сталкиваются с софизмами, полемика кипит уже, наверное, больше полутора веков – ещё со времён споров «западников» и «славянофилов»… А спорить, по крайней мере – именно сегодня, не о чем: россияне как народ своих предпочтений не меняют. Дух нашей страны и её народа остаётся неизменным.

Социологические опросы показывают: абсолютное большинство россиян считают наиболее выдающимися людьми (тут надо сделать ремарку: к чему странная постановка вопроса «всех времён и народов» — ожидалось, что россияне будут спорить, кто круче – Юлий Цезарь или Леонардо да Винчи? Естественно, что опрашиваемые отвечали о героях своей Родины, хотя в «хвосте» с несколькими процентами голосов оказались Ньютон и Эйнштейн) – государственников и литераторов. Это нужно выделить максимально акцентировано: не учёных, не киноактёров, не композиторов или художников, не бизнесменов или путешественников, не… не… не… — а именно Государственников (Сталин, Путин, Петр Первый, Ленин, Екатерина Вторая) и Литераторов (Пушкин, Толстой, Лермонтов, Есенин). Оказавшиеся в списке лидеров опроса Жуков и Гагарин – фактически, тоже Государственники: первый отстоял державу, а второй «расширил» её в космос.

Иными словами, главные ценности нашего народа – Слово и Дело.

Какое же именно Дело и какое Слово?

«Дело» не в его англо-американском значении «business» — как коммерческое начинание с целью наживы, а общенациональный проект, ведомый Сверхцелью. Сколько уже оттаптывались на нашем идеализме все, кому не лень – от соседей-завистников до высокомерных «западных эльфов» — а факт остаётся фактом: Россия сильна только Сверхцелью. Есть таковая и лидер ей под стать – страна на подъёме, народ воодушевлён, включаются все резервы национального характера и его сильные стороны. Нету – и всё валится с ужасающей скоростью в бездну. Россияне назвали ведь не просто «хороших царей» (Александр Второй, скажем, был вполне приличным, да и Брежнев — неплохим) а тех, кто вёл страну «через тернии к звездам» — и пусть даже не вёл, а тащил порой насильно, с жертвами, но эти жертвы в сто раз дороже в национальной памяти, чем, скажем, земская реформа или газификация сельской местности.

Общее Дело – важно, чтобы непременно общенародное, такое, где царь работает вместе с плотниками на верфи, а вождь таскает брёвна на субботнике.

Справедливое Дело – такое, чтобы за ним стояла Правда. Правда восстановления границ, воссоединения народа, правда защиты родной земли и чести страны.

И, наконец, Невозможное Дело – такое, чтобы никто не верил в его осуществление. И полёт Гагарина, и победа в Войне, и возврат Крыма – это чудеса. Невозможные, невероятные чудеса. В которые мало того, что никто не верил – их и не ждал-то никто! Никто, кроме нас!

Так было и так будет: наша национальная суть построена вокруг этого. Именно и только. Никакие внешние факторы типа «шестых айфонов» нас не меняют.

Теперь – какое же Слово? Почему россияне, не сговариваясь, называли именно поэтов и писателей, а не отлично всем известных Чайковского или Репина или других художников и композиторов, которые, вне всяких сомнений, так же прославили Россию на весь мир?

А такое Слово, чтобы оно всеми ощущалось как связанное с самой сутью бытия. Такое слово, чтобы за ним стоял огромный экзистенциальный опыт – опыт любви, войны, страданий, одиночества, мук совести, поисков Бога. Выразить этот опыт наиболее полно можно только словесно, никакой иной род искусства для этого так хорошо не подходит. «Вначале было Слово и Слово было у Бога и Слово было Бог».

Как всё-таки чутко подошли к вопросу россияне: щемяще-пронзительные Есенин и Лермонтов вошли в список национальных героев, а, скажем, суховатый Тютчев (тоже, бесспорно, великий поэт) или излишне оптимистичный Маяковский – нет.

Самое интересное, что люди Слова и люди Дела великолепно у нас гармонируют друг с другом. Пушкин был последовательным государственником и патриотом, а Сталин – большим ценителем русской литературы. Жаль, что Достоевский не попал в рейтинг – он там с полным правом был бы на своём месте: и как писатель-мыслитель, и как патриотический публицист.

Вот так и живём… Жили и будем жить. Завершить тут самое время строками сибирского философа Егора Летова:

Я родом из воинства

Вечного воинства Правды единой

Смертельной

Последней

Оскаленной

Изрыгающей протуберанцы, поэмы и подвиги

Сердитого воинства

Что доблестно топает сапожищами

Щедро разбрызгивая во все стороны

Жидкую грязь, родниковую кровь и остроты.

Я родом из Победы.

«Протуберанцы, поэмы и подвиги» — вот, собственно, и вся наша суть. Вечное воинство Правды единой.

Григорий Игнатов