Томас Манн и украинский национализм. Цитаты и аналогии
Я постараюсь быть на этот раз очень кратким. Все, что нужно скажет за меня Нобелевский лауреат, писатель и философ Томас Манн.
Вчера так случилось, что я начал просматривать книги в библиотеке и наткнулся на томик Томаса Манна «Доктор Фаустус».
Издательство «ТЕРРА» 1997 год.
Открыл на первой попавшейся странице (с. 222-223) и в глаза сразу врезалось:
Мою работу сопровождает продвижение московитов на Украине, нашей будущей житнице, и эластичный отход наших войск на линию Днепра, вернее, моя работа сопровождает названные события. Несколько дней назад и этот оборонительный рубеж тоже, по-видимому, оказался непрочным, хотя наш фюрер, примчавшись туда, громогласно велел прекратить отступление, пустил крылатое выражение «сталинградский психоз» и приказал держаться на Днепре любой ценой. Любую цену и платили, однако напрасно; куда ринется и далеко ли разольется красная волна, о которой пишут газеты, о том дано ведать лишь нашему воображению, склонному уже к излишествам и авантюризму. Ибо, конечно же, фантастично и не сообразно ни с каким порядком и опытом предположение, что сама Германия станет театром одной из наших войн.
Меня сразу как током прошибло. Манн писал это осенью 1943 года, в то время, когда к Германии подкатывался ужас разгрома и безысходности. Это так похоже на сегодняшний день, что я дальше читал не отрываясь. Там же, но чуть ниже, я прочел...
То есть я хочу сказать: мы проиграли войну, но ведь это означает нечто большее, чем просто проигранная кампания, это ведь на самом деле значит, что пропали мы, пропали наше дело и наша душа, наша вера и наша история. С Германией покончено, с ней будет покончено, близится невиданная катастрофа экономическая, политическая, моральная и духовная, словом, всеобъемлющая; не скажу, что я этого желал, ибо это отчаяние, это безумие. Не скажу, чтобы я этого желал, ибо слишком глубоко мое горькое сострадание, мое сочувствие несчастному моему народу, и когда я думаю о его слепой горячности, о его подъеме, порыве, прорыве, мнимо очистительном почине, о народном возрождении, заявившем о себе десять лет назад (с приходом Гитлера к власти в 1933 году. Прим. автора), об этом чуть ли не священном экстазе, к которому, правда, в знак его ложности, примешивалось многое от хамства, от гнуснейшей мерзопакостности, от грязной страсти растлевать, мучить, унижать и который, как ясно каждому посвященному, уже нес с собою войну, всю эту войну, у меня сжимается сердце от сознания, что огромный капитал веры, воодушевления, исторической экзальтации оборачивается ныне беспримерным банкротством. Нет, не скажу, что я этого желал, хотя должен был желать И знаю, что желал и желаю сейчас, что буду это приветствовать: из ненависти к преступному пренебрежению разумом, к греховному бунту против правды, к разнузданно-пошлому культу дрянного мифа, к порочной путанице, подменяющей ценное обесцененным, к грубому злоупотреблению, к жалкой спекуляции старинным, заветным, исконно немецким всем, из чего глупцы и лжецы гнали для нас свое ядовитое зелье. За хмель, которым мы жадно упивались долгие годы обманчивого кутежа и в котором напропалую бесчинствовали, надо платить. Чем? Я уже произнес это слово, я назвал его в связи со словом ОТЧАЯНИЕ.
Странно, правда? Такое ощущение, что написано недавно и нашим современником. Или кем-то из нас будет написано через несколько лет, если это безумие, которое захлестнуло мою страну сегодня и … Германию 1930-40 хх., продлится еще хоть немного.
Ведь в Германии тоже все начиналось с лозунга «Германия превыше всего»?
Вчера так случилось, что я начал просматривать книги в библиотеке и наткнулся на томик Томаса Манна «Доктор Фаустус».
Издательство «ТЕРРА» 1997 год.
Открыл на первой попавшейся странице (с. 222-223) и в глаза сразу врезалось:
Мою работу сопровождает продвижение московитов на Украине, нашей будущей житнице, и эластичный отход наших войск на линию Днепра, вернее, моя работа сопровождает названные события. Несколько дней назад и этот оборонительный рубеж тоже, по-видимому, оказался непрочным, хотя наш фюрер, примчавшись туда, громогласно велел прекратить отступление, пустил крылатое выражение «сталинградский психоз» и приказал держаться на Днепре любой ценой. Любую цену и платили, однако напрасно; куда ринется и далеко ли разольется красная волна, о которой пишут газеты, о том дано ведать лишь нашему воображению, склонному уже к излишествам и авантюризму. Ибо, конечно же, фантастично и не сообразно ни с каким порядком и опытом предположение, что сама Германия станет театром одной из наших войн.
Меня сразу как током прошибло. Манн писал это осенью 1943 года, в то время, когда к Германии подкатывался ужас разгрома и безысходности. Это так похоже на сегодняшний день, что я дальше читал не отрываясь. Там же, но чуть ниже, я прочел...
То есть я хочу сказать: мы проиграли войну, но ведь это означает нечто большее, чем просто проигранная кампания, это ведь на самом деле значит, что пропали мы, пропали наше дело и наша душа, наша вера и наша история. С Германией покончено, с ней будет покончено, близится невиданная катастрофа экономическая, политическая, моральная и духовная, словом, всеобъемлющая; не скажу, что я этого желал, ибо это отчаяние, это безумие. Не скажу, чтобы я этого желал, ибо слишком глубоко мое горькое сострадание, мое сочувствие несчастному моему народу, и когда я думаю о его слепой горячности, о его подъеме, порыве, прорыве, мнимо очистительном почине, о народном возрождении, заявившем о себе десять лет назад (с приходом Гитлера к власти в 1933 году. Прим. автора), об этом чуть ли не священном экстазе, к которому, правда, в знак его ложности, примешивалось многое от хамства, от гнуснейшей мерзопакостности, от грязной страсти растлевать, мучить, унижать и который, как ясно каждому посвященному, уже нес с собою войну, всю эту войну, у меня сжимается сердце от сознания, что огромный капитал веры, воодушевления, исторической экзальтации оборачивается ныне беспримерным банкротством. Нет, не скажу, что я этого желал, хотя должен был желать И знаю, что желал и желаю сейчас, что буду это приветствовать: из ненависти к преступному пренебрежению разумом, к греховному бунту против правды, к разнузданно-пошлому культу дрянного мифа, к порочной путанице, подменяющей ценное обесцененным, к грубому злоупотреблению, к жалкой спекуляции старинным, заветным, исконно немецким всем, из чего глупцы и лжецы гнали для нас свое ядовитое зелье. За хмель, которым мы жадно упивались долгие годы обманчивого кутежа и в котором напропалую бесчинствовали, надо платить. Чем? Я уже произнес это слово, я назвал его в связи со словом ОТЧАЯНИЕ.
Странно, правда? Такое ощущение, что написано недавно и нашим современником. Или кем-то из нас будет написано через несколько лет, если это безумие, которое захлестнуло мою страну сегодня и … Германию 1930-40 хх., продлится еще хоть немного.
Ведь в Германии тоже все начиналось с лозунга «Германия превыше всего»?
Комментариев нет: