Масяня против Пелевина. Александр Роджерс

Когда мы были студентами и пару лет после этого, у нашего поколения были два культовых дискурса (или «культурных феномена») – «пелевинщина» и «масяньщина».

Противоположные по сути вещи. Книги против мультфильмов. Пелевин писал «полный метр», ролики Масяни выходили на 2-3 минуты. Пелевин занимался деконструкцией, а Масяня внедряла позитивную натурфилософию.

Общими были только две вещи:

— определённый скептицизм по отношению к официаловке, пафосу и материальным ценностям;

— обильные упоминания «веществ».

Из моего внутреннего круга общения было ровно пополам: трое употребляли вещества, трое (в том числе и я) – нет. Во внешнем контуре планокуров было гораздо больше.

Я же, кроме всего прочего, внимательно читал Кастанеду, у которого говорилось, что «настоящему шаману вещества не нужны». Поэтому я занимался тем, что «считывал» (станцовывал, если по Кастанеде) состояния своих камрадов. Несколько лет на наших ежепятничных посиделках я даже не пил ничего, потому что мне хватало опьянения друзей, которое я эмпатил. Как говорит русская народная мудрость «Опьяняет не вино, а компания».

Впрочем, разговор вовсе не об этом. А о смыслах.

Прошло несколько лет. «Масяню» сначала сделали брэндом, а затем убили коммерциализацией. Пелевин просто списался и перестал быть интересным. Потому что нигилизм моден только в эпоху крушения идеалов или во время юношеского бунта. А девяностые кончились, и мы повзрослели.

Все мы стали хорошими специалистами каждый в своём деле. Двое ушли в разноцветный мир онлайн-игр, один зациклился в колесе «работа-тусовка», ещё двое просто пытаются обеспечивать семью. А поиск ушёл.

И если раньше мы могли стоять в подворотне под проливным дождём до четырёх утра, рассуждая на глобальные философские темы типа «Камо грядёшь, человечество?», обильно снабжая это цитатами из Ницше, Канта, Маркса, Шопенгауэра, Бердяева и Саровского, то в последующие годы мои попытки завязать подобный разговор натыкались на скучающие глаза «А оно тебе надо?».

Один я мог себе позволить пропахать пару месяцев над проектом в ударном режиме, а потом год-полтора не работать, а только читать, спорить в интернете или писать рассуждения (тогда мои статьи в большинстве не были такими предметными). Потому что свобода – это даже не «осознанная необходимость» (хотя и это тоже), а «возможность не работать ради хлеба насущного, а делать то, чем ты действительно хочешь заниматься, реализовывать себя». Кстати, это Карл Маркс и Эрих Фромм.

Чтобы вы понимали, первый год после свадьбы мы с женой нигде не работали, а только выращивали цветы, каштаны и магнолии, ходили каждый день в длинные пешие прогулки, иногда ездили в Киев или Одессу потусить со знакомыми. У нас был не медовый месяц, а медовый год.

И вот уже четыре года я, у которого всегда была любимая поговорка «Чтобы ничего не делать, нужно очень долго учиться», сплю по четыре-пять часов в сутки, работаю на двух работах и пишу по 120-150 статей в квартал. И не потому, что мне нужны деньги (их вполне хватает). И не потому, что «Зима близко». А потому что «Ночь темна и полна ужасов».

Мы на пороге Длинной Ночи. Человечество в целом на грани.

Как учит нас наука кибернетика (наука о системах), чем сложнее система, тем она более хрупкая и требует всё больше усилий для сохранения. Угроз у мир-системы текущего уровня масса. Оружие массового поражения, эпидемии, техногенные катастрофы, нарушения экобаланса, ресурсный и/или энергетический голод и даже деградация системы образования.

Мы очень легко можем скатиться в новое средневековье, когда со всех нас слетит тонкий налёт цивилизации и большинство превратится в кровожадных зверей. Местами это уже происходит – ИГИЛ (структура запрещена в РФ – ред.), украинские нацисты, другие террористические сети, часть беженцев в Европе, до этого бойня в Руанде и так далее.

Одна из главных опасностей (если не главная) – это массовое неумение и нежелание думать. Поскольку думание вообще очень энергозатратный процесс, а мозг – девайс крайне ленивый, то большинство даже в критических ситуациях старается найти первое попавшееся минимально удовлетворительное решение и на этом успокоиться. А простые решения чаще всего не самые лучшие.

Обматерить, ограбить, убить – это примеры простых решений. Выслушать, понять, найти компромисс – гораздо сложнее.

С диспутами ещё большая беда. Про телевидение я вообще молчу – там почти все  диспуты сводятся к тому, что стороны конфликта просто по очереди (или перебивая друг друга) излагают свои точки зрения, не утруждая себя особой аргументацией, после чего просто расходятся, довольные «меня показали по ящику».

Но и вне больших экранов искусство диспута умирает. Подавляющее большинство не способно выстраивать простые конструкции типа «вы не правы, потому что» или «моё утверждение верно, поскольку подтверждается такими и такими фактами». Всё сводится к «вы всё врёти», «сам дурак», «ты работаешь на такого-то, поэтому так говоришь», «я просто не хочу в это верить, меня устраивает моя картина мира» или даже «мне выгодно пропагандировать именно это, а Правда меня не волнует».

Классическая греческая теория диспутов гласит, что есть четыре типа диспутов:

1. Дискуссия – спор, направленный на достижение истины и использующий только корректные приемы.
2. Полемика – спор, направленный на победу над противоположной стороной и использующий только корректные приемы.
3. Эклектика – спор, имеющий своей целью достижение истины, но использующий для этого и некорректные приемы.
4. Софистика – спор, имеющий своей целью достижение победы над противоположной стороной с использованием как корректных, так и некорректных приемов.

И 98% ведущихся споров – это именно упражнения в софистике. Мне же интересно достижение Истины.

Но огромное количество людей заразились этим западным «постправда», «правда – это то, что тебе приятно или выгодно». И это тоже признак упадка. Потому что если «истин множество», у каждого своя, то это не толерантность – это перманентный конфликт, вечная война всех против всех.

Даже для того, чтобы просто начать понимать друг друга, нужно договориться об общих значениях терминов, провести спор о дефинициях, привести их к общему знаменателю.

А для мирного и продуктивного общежития нужно ещё и относительно единое понимание окружающего мира, начиная с общей шкалы ценностей и заканчивая относительно единым пониманием истории.

Мир может сорваться в пропасть в любой момент. Войны, перевороты, экономические кризисы, природные катаклизмы и техногенные катастрофы – а мы даже толком не умеем разговаривать между собой.

Тёмные Века уже здесь. И нам нужно пронести свечу через рощу.